Отступник - [168]
— Поддержи мое право на трон! А если откажешься, то, став королем, я изгоню тебя и все твое поганое племя из Шотландии!
В ответ Комин с ревом кинулся на него. Отбив подсвечником меч Роберта в сторону, он с размаху ударил его в бок. От такого удара ребра у Роберта непременно затрещали бы, если бы не кольчуга. Но и так его отбросило на сиденья клироса, и одна из скамей со скрежетом поехала по выложенному плитками полу, когда он обрушился на нее. Роберт выронил меч. Кристофер что-то кричал ему. Снаружи тоже донеслись слабые выкрики — это монахи попытались войти в церковь и обнаружили, что дверь заперта.
Подхватив с пола меч, Роберт оттолкнулся и встал. Комин вновь атаковал его. Уклонившись от удара, нацеленного ему в голову, Роберт замахнулся мечом. Кровь вскипела у него в жилах. Кончик клинка скользнул по предплечью Комина, вспарывая ткань и кожу под ней. Комин взревел, но не выпустил подсвечник из рук. Сердце гулко застучало у Роберта в груди, когда они закружились в смертельном танце, словно враги на поле брани. Залитый трепетным пламенем свечей клирос, стук в двери и крики монахов — все это отошло на второй план вместе с его благими намерениями. Он пришел сюда, чтобы угрожать репутации Комина и его положению, но не жизни. Однако сейчас его охватило жгучее желание покончить с ним раз и навсегда.
Он шагнул вперед, намереваясь еще раз ранить своего врага. Комин отреагировал очень быстро, парировав его удар. Серебро и сталь столкнулись с гулким звоном, эхо которого раскатилось по всей церкви. Роберт почувствовал, как треснул его клинок, еще до того, как увидел это собственными глазами: меч его вздрогнул и переломился. Верхняя половина его с лязгом улетела на хоры клироса, а у него в ладони остались лишь рукоять и зазубренный обрубок металла. Он в ужасе уставился на меч, подаренный ему дедом в тот день, когда его произвели в рыцари. И тут Комин подскочил к нему вплотную и вонзил ему подсвечник в живот. На сей раз кольчуга не смогла погасить удар, и Роберт согнулся пополам.
— Роберт!
Когда по нефу разнесся крик Кристофера, за которым раздался топот ног, Роберт схватился за кинжал и сорвал его с пояса. Выпрямившись, он выставил его перед собой, целясь в Комина, который вновь бросился на него. Воткнув лезвие ему в бок, он с силой рванул его кверху. Глядя Комину прямо в глаза, Роберт почувствовал сопротивление, когда кинжал наткнулся на ребра, а потом раздался отвратительный хруст: клинок вошел в плоть, круша кости. На руку ему хлынула горячая струя. Из раны полилась кровь, черная в пламени свечей. Комин выпустил подсвечник, и тот с лязгом упал на пол. Он схватил Роберта за плечо, и ярость на его лице сменилась безмерным удивлением. Роберт, оскалив зубы, повернул клинок в ране, наслаждаясь агонией в глазах своего смертельного врага.
Комин оттолкнул его, а потом неуверенно попятился обратно к алтарю. Опустив взгляд на кинжал, рукоять которого торчала у него в боку, он ухватился за нее. Закрыв глаза, с искаженным лицом, он, сдавленно зарычав, вырвал его. Стук в дверь церкви усилился. Комин, обессилев, привалился к алтарю. Кровь толчками била у него из раны. Она пошла у него ртом, окрасив стиснутые зубы. Роберт, согнувшись пополам и тяжело дыша, вздрогнул от неожиданности, когда рядом с ним вырос Кристофер.
На лице рыцаря отразился шок, когда он увидел Комина.
— Надо уходить, — сказал он Роберту, с трудом отрывая взгляд от раненого. — Быстрее!
Беспорядочный стук в двери сменился ритмичными гулкими ударами. Очевидно, монахи пытались чем-то вышибить ее. В любой момент могли появиться люди Комина, если уже не сбежались на шум. Пребывая в холодном оцепенении, Роберт понял, что его братья все еще оставались в монастыре, обшаривая его территорию. Он перевел взгляд на Комина, привалившегося к алтарю. У ног его уже натекла лужа крови. Угроза плена привела его в чувство. Господи, что же он наделал?
Кристофер подтолкнул его к боковой двери в проходе.
— Уходим отсюда!
Когда они повернулись, чтобы броситься к ней, за их спинами раздался хриплый рык. Роберт оглянулся и увидел, что к нему прыгнул Комин, оскалив зубы и зажав в кулаке окровавленный кинжал. Но тут Кристофер резко развернулся и поднял меч, а потом всадил его в живот Комину. Лорд забился в судорогах, пронзенный насквозь, изо рта у него вновь хлынула кровь, и тогда рыцарь рывком высвободил клинок. Джон Комин повалился на пол и замер. Вокруг него быстро расползалась темная лужа.
Рыцари криками подгоняли их. Снаружи до Роберта донесся голос его брата Эдварда. Подталкивая перед собой Кристофера, он направился к двери, и они вдвоем вывалились в морозную прохладу церковного двора. Со всех сторон на крики сбегались люди Комина, и свет их факелов разогнал темноту. Эдвард, Найалл и остальные уже поджидали их с мечами в руках.
— Они видели нас, — выдохнул Эдвард, заметив Роберта.
— Сюда! — крикнул Найалл, направляясь к церковной стене.
Они вдесятером бросились к стене, опередив людей Комина. Сунув сломанный меч за пояс, Роберт подтянулся на руках. Его примеру последовали братья и остальные рыцари, по одному спрыгивая на другую сторону. Кристофер замешкался, подыскивая опору для ног. Лицо его белело в темноте. Вдруг он сорвался и с криком упал вниз, простершись на снегу. Люди Комина торжествующе заорали, устремившись к нему, и красноватые отблески их факелов заплясали на каменных плитах двора. Роберт, оседлав стену, наклонился и протянул рыцарю руку. С трудом поднявшись на ноги, Кристофер ухватился за нее. Собрав последние силы, Роберт, застонав от натуги, потянул его на себя. Кристофер ухватился за верхний край стены и перевалился на другую сторону. Люди Комина подбежали к стене, и свет их факелов упал на нее, на мгновение ослепив Роберта.
Середина XIII века.Крестоносцы ведут бесконечную войну со своими извечными врагами — сарацинами… Рвется к власти гениальный полководец, поклявшийся очистить земли Востока от захватчиков-европейцев…Могущественный орден тамплиеров пытается любой ценой найти свое похищенное сокровище — таинственную Книгу Грааля…Таковы лишь немногие из событий, свидетелем и участником которых предстоит стать юному шотландцу Уиллу Кемпбеллу — оруженосцу и ученику одного из руководителей ордена — сэра Эврара…
1274 год от Рождества Христова. Неприступная Акра — последняя твердыня рыцарей-крестоносцев в почти потерянной ими Палестине.Таинственное братство — верхушка ордена тамплиеров — по-прежнему пытается сохранить мир между христианами и сарацинами.Но их планам и надеждам противоречат честолюбивые устремления монархов Запада, фанатизм Ватикана, требующего возвращения Святой земли…Король Англии Эдуард обещает папе римскому начать новый крестовый поход — и этот поход грозит перерасти в кровавую бойню, которая унесет тысячи жизней.Молодой шотландец Уилл Кемпбелл — рыцарь-тамплиер и ученик одного из руководителей ордена — готов отдать жизнь, чтобы предотвратить грядущую катастрофу.
Его отец и его дед уже были в шаге от трона, но их знатный род проклят, и корона так и не увенчала их гордо поднятые головы. Роберту не оставили выбора: вместо почтительных расшаркиваний придворных — лязг мечей, вместо ослепительной Евы, пленившей его юное сердце на балу, — ее некрасивая сестра. Но пробьет час, и он открыто заявит о своих правах на престол — ради Шотландии, во имя свободы!
1295 год от Рождества Христова.Пала Акра — последняя твердыня крестоносцев в Палестине, — и рыцари-европейцы изгнаны из Святой земли.Великий магистр ордена тамплиеров Жак де Моле не желает смириться с поражением. Ради организации нового крестового похода он готов на все — даже сражаться на стороне английского короля Эдуарда против непокорной Шотландии.Эта ошибка может дорого обойтись ордену.Шотландец Уилл Кемпбелл всегда свято соблюдал законы тамплиеров. Но на этот раз на кону стоит независимость и свобода его родины, и он совершает предательство, перейдя на сторону предводителя повстанцев Уильяма Уоллеса.Он готов защищать родную землю до последней капли крови — однако вынужден сражаться с могущественными противниками не силой, а умом и хитростью.
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
Одно из самых страшных слов европейского Средневековья – инквизиция. Особый церковный суд католической церкви, созданный в 1215 г. папой Иннокентием III с целью «обнаружения, наказания и предотвращения ересей». Первыми объектами его внимания стали альбигойцы и их сторонники. Деятельность ранней инквизиции развертывалась на фоне крестовых походов, феодальных и религиозных войн, непростого становления европейской цивилизации. Погрузитесь в высокое Средневековье – бурное и опасное!
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.