Отрывной календарь - [2]

Вернулась из поездки другим человеком. Если бы сказали заранее, какие испытания пройдет, даже за сладкие конфетки-бараночки не согласилась поехать. Но, к сожалению, кризис среднего возраста приходит сам по себе и ко всем. Не выбирая место, город и человека.

Сейчас, спустя почти месяц, отголоски бури протуберанцами все еще восставали в Наташиной голове. Как хронический больной чувствует приближение нового приступа, так и она научилась предвидеть очередной завих в сознании. Вечер с Ларисой мог стать чудесным лекарством, надо только решиться и принять предложение:

– Ладно, согласна. Но только обещай не сбегать в разгаре вечера. Я отвыкла от людей, буду за тебя цепляться и попискивать от страха, что на меня смотрят.

– Не переживай, я не особо стремлюсь подцепить кого-нибудь сегодня вечером… – Лариса почему-то запнулась, – мне… надо кое-что обсудить. Нат, даже не знаю, стоит ли… Неважно. Ты мне нужна сегодня. Очень.

– Что случилось? Ты меня пугаешь! Очередной Карлсон? – Наташа насторожилась.

Если Лариса хочет «кое-что обсудить», то часто оказывается отнюдь не пустячок. Почти так же внезапно на прошлые майские праздники начался автобусный пятидневный тур Финляндия-Швеция, куда отправились «в поисках» Карлсона. Так Лариса называла интернет-возлюбленного Эрика из Стокгольма. Хотелось посмотреть, в каких условиях живет и стоит ли заморачиваться с дальнейшим продолжением отношений.

Подруга заявилась со стопкой распечатанных фотографий, присланных Эриком. К ним прилагался подробно составленный план-перехват Карлсона. Поездка планировалась полностью анонимная, бедный Йорик-Эрик даже не подозревал о разведке боем, но в результате принял в их судьбе живейшее участие. В одном из кафе Лариса рассталась с сумкой с документами: помогли шведские подростки. Тихонечко сидели рядом, мирно попивая кофе, и так же, по-тихому, растворились в старинных улочках Стокгольма, прихватив ярко-зеленый Ларисин «баул». Эрика из Интернета вызывали в реальный мир, как джина из бутылки, оставив слезное сообщение в Фейсбуке. История получилась не совсем красивая, ему пришлось профинансировать возвращение на родину. Естественно, романтические отношения закончились сразу же в Стокгольме, толком и не начавшись. Поэтому «кое-что» в устах Ларисы могло обернуться очередным приключением с многовариантным финалом.

– Не переживай, все будет происходить в черте города, просто поговорим. В астрал точно выйдем! – Лариска хохотнула. Показалось, слишком нервно. – Минут через пятнадцать подъеду и позвоню. Давай, собирайся!

Наташа положила трубку. Надо собраться быстро, практически с нуля довести себя до уровня «Женщина». В джаз-баре «The Hat», который Лара упорно называет «Шляпа», атмосфера всегда непринужденная. Люди приходят слушать музыку, себя, друзей и просто всех, кто вокруг. Можно не мудрить, одеться просто – джинсы и черная водолазка. Но в голове засела яркая иллюстрация, подброшенная доброй подругой: картонка с надписью «Я – старая дева», для пущей красочности рисуемая воображением висящей на морщинистой шее. Хочется поскорее избавиться от неприятного ощущения неухоженности и остудить фантазии. Обливаясь в душе то холодной, то горячей водой, неожиданно запела почти во весь голос: «Ой мороз, мороз, не морозь меня…», смутившись, хихикнула. Неужели предложение Лариски провести вечер в баре с незнакомыми людьми так волнует?

В шкафу руки потянулись все-таки к джинсам, но атласный васильковый топ и бежевый пиджак Маngo придали свежесть и подчеркнули все еще неплохую фигуру. В зеркале отражалась уже не училка, а молодая женщина стандартного 46-го размера с отличным декольте. С такой можно и не только джаз послушать. Наташа быстро сделала «дежурный» макияж. Себе она не нравилась. Никогда. Даже если присутствие рядом мужчины должно убеждать в обратном. Когда смотрела в зеркало или на фотографии, то в глаза бросался курносый нос. Остальное, как недостойное внимания, принципиально старалась не замечать. Давно принято решение, красота досталась другим, а Наташа стала обладательницей главного приза – ума. Так жить проще и спокойнее. Без всплесков на утомительные романтические переживания. Наташа называла состояние влюбленности «американскими горками», и если принять во внимание, что терпеть их не могла, потому как жестоко укачивает, то становится понятным, какое место в ее жизни занимает любовь. Обычно отношения с мужчинами заканчивались вместе с увертюрой. Богатая фантазия, на основе большого количества прочитанных книг, помогала дорисовать и прожить «историю любви» до конца.

Когда Лариса приехала, Наташа решала проблему: как сделать, чтобы пробор с сединой был не так заметен в густых каштановых волосах. За месяц ни разу и не вспомнила, что надо записаться в парикмахерскую. Все тридцать шесть лет, прожитые в тяжелых умственных упражнениях, отсвечивали лунной дорожкой на голове. Пришлось зачесать волосы назад, надеть ободок и на этом успокоиться.

Такси, ожидавшее у подъезда, покрыто мелкими капельками дождя. Питерское ночное небо всем видом показывало, осень наступила, несмотря на самое начало сентября. Подруга ждала на заднем сиденье автомобиля серьезная и сосредоточенная. «Не лучше, чем небо», – улыбнулась про себя Наташа, – «беспросветные думы одолели. О судьбах человечества, не меньше». Но не стала говорить вслух. У Ларисы есть очень редкое в двадцать первом веке качество – искренность. Все происходящее с ней или с кем-нибудь другим, она проживала отчаянно, по-настоящему и глубоко. Если в такие минуты полного погружения в ситуацию показать беспечное отношение, то можно очень сильно обидеть. За долгие годы дружбы Наташа научилась сначала выяснять, в чем дело, а потом уже давать какую-либо оценку.