Отрыв - [39]

свитер, и он не знал, что сказать.

Поэтому ляпнул глупость, как делал обычно, когда не знал, что сказать.

– Я мог бы отдать тебе свой свитер.

– Но этот подходит мне по размеру. Кроме того, дорогуша, после игр я частенько

нахожусь рядом с тобой. Ты воняешь. – Если они ехали в машине, Зоуи заставляла его

класть ароматизаторы в сумку с формой.

– Ну, я все равно мог бы купить тебе свой свитер. У меня скидка в магазине

команды.

– Лейни, не думаю, что стоит отнимать деньги у «Сторм», пусть и в виде скидки.

В ее словах был смысл.

– Это странно? Никак не могла определиться. Я куплю свитера всех твоих команд, а

потом, когда ты выиграешь кубок, продам на «ебэй».

Лейн подхватил ее на руки, что она терпеть не могла, и закружил.

– Это не странно. Это здорово. – Все–таки было немного странно, но он переживет.

Он подумывал подарить ей свитер, но это действительно показалось бы нелепым. Его

ухмылка стала дьявольской. – Выбор был между моим свитером и Райана?

Зоуи ударила его по голени – сильно – но взгляд того стоил.

– Мне казалось, мы не обсуждаем, что я могу или не могу делать с твоим соседом,

чтоб достичь физического удовлетворения.

– Я и не обсуждаю. Я говорю о хоккейном свитере. – Лейн усмехнулся. – Или на

спине тебе его достаточно?

Иногда Лейн забывал, что Зоуи – не товарищ по команде. Она материлась и пинала

его по голеням, а иногда выдавала фразочки о сиськах других девчонок. Сейчас был один

из тех моментов, когда он незамедлительно понял, что стоило бы промолчать. Она ушла в

комнату, сняла свитер и вернулась в футболке.

– Нам нужно выехать, пока нет пробок.

Атмосфера во время поездки царила холодная. Она реально злилась. Лейну

поплохело, но он не понимал, на что там было гневаться, поэтому решил спросить.

– Обычно когда злишься, ты объясняешь за что. Два–три раза. Подряд.

Зоуи молчала и глядела в окно.

– Не знаю, – сказала она. – Твои слова меня задели.

Лейну хотелось бы послушать женские объяснения, почему иногда девчонки

выражали такие эмоции как злость, гнев или огорчение миллионом слов, а иногда

бросали вот такие короткие фразы.

– Но почему?

– Говорю же, Лейн. Без понятия.

– Тогда откуда тебе знать, что ты злишься? Может, и не злишься.

– Злюсь. – Она вздохнула. – Кажется. Может быть. Слушай, я… Наверно, чудно

слышать, что ты говоришь обо мне в таком ключе. Если тут есть хоть капля логики.

– Конечно. Иногда чудно слышать тебя вместе с соседом. – А иногда нет. Но он

совершенно точно не станет на это указывать.

– Ты никогда–никогда не должен про это упоминать. Помнишь? Ты должен был

быть у Райли.

– В последний раз был час ночи.

Зоуи стала такой же красной, как ее волосы.

– Захлопнись, Лейн.

– Нет, слушай. Зоуи, понятия не имею, что означает «говорить о тебе в таком

ключе». Поэтому до тех пор, пока не объяснишь, в чем дело, ты не имеешь права злиться.

– Слова казались ему вполне разумными.

А для Зоуи нет. Она зыркнула на него так, что он поразился, как его не объяло

пламенем.

– О, не могу?

– Можешь, но не должна.

– О, боже, Лейн.

– Ты бесишься из–за визита к родителям? – предположил Лейн, не понимая, что

сам себе рыл яму.

– Сейчас меня бесит, что я не могу переехать тебя машиной.

Лейн подался ближе.

– Зоуи, ты едешь очень быстро. Ты же не хочешь, чтоб тебя оштрафовали? Может,

я поведу, пока ты расстраиваешься?

Зоуи свернула на следующем съезде и, тормознув возле «Макдональдса»,

произнесла:

– Звони Джареду, пусть тебя забирает. Выметайся на хрен из моей машины.

– Тебе станет стыдно, и ты вернешься.

– Лейн, завязывай мне рассказывать о моих эмоциях. Фу. Вот почему я встречаюсь

с девушками. Может, они и шизанутые, но не говорят фраз типа: «Может, я поведу, пока

ты расстраиваешься?». – Губы Зоуи задрожали, и на минуту Лейну показалось, что она

расплачется.

Мысль настолько его ужаснула, что он дошел бы до Саванны пешком, если б ей

полегчало.

– Зоуи, – очень осторожно позвал он, задаваясь вопросом: слова «мне жаль, что ты

решила, будто я говорю о том, что у тебя нет эмоций» прозвучали бы уместно или нет? Но

потом она издала какой–то звук. До него дошло, что она хихикнула.

Обрадовавшись, Лейн лучезарно улыбнулся, но улыбка превратилась в

замешательство. Она все хихикала, а потом зашлась в хохоте, а затем разрыдалась. Ужас

какой. Его порадовало, что он был геем. Парень просто врезал бы ему, а потом они

продолжили бы жить дальше и сделали бы вид, что все наладилось.

Она опустила голову на руль.

– Я просто… Если б ты слышал все моими ушами, то понял бы, почему мне смешно.

Боже, Лейн, как же тебе повезло, что ты гей. Девушка избила бы тебя твоей же клюшкой.

– Так же, как ты ударила моего соседа или… Погоди, тебя рассмешили слезы или

злость? Мне не понятно, Зоуи. Вот. Если ты мне врежешь, мы сможем поехать дальше?

Бить его Зоуи не стала, но перед отъездом вынудила купить мятный молочный

коктейль.

– Наверно, мне не хочется, чтоб вы обсуждали меня так же, как говорите о

девицах, с которыми трахаетесь, – сказала она. Он знал, что знакомые ему парни именно

так и делали. Указывать он не стал, что ни разу в жизни не трахался с девицей, и начинать

не планировал. – Не хочу, чтоб ты думал... Странно осознавать, что ты был там, а я… Без