Отряд "Зеро" - [89]

В атмосферу планеты мы вошли в точно рассчитанный момент. Все системы работали исправно, крылья послушно вышли из боковых пазов, элероны и спойлеры делали посадку плавной и мягкой. Пока шло снижение, нас сопровождало электронное попискивание следящего радара ближайшей военной базы, хотя диспетчер на связь не выходил.

Даже с погодой повезло: на море, несмотря на слой облаков, царил почти полный штиль. Бот пронёсся над ленивыми барашками волн и зарылся носом в воду совсем немного. Я открыл десантный люк, едва брюхо бота коснулось поверхности, и запах металла сразу перебился солёным привкусом морского воздуха.

Всё, время пошло.

За моей спиной бойцы, не теряя времени, один за одним оказывались в воде. Пора и мне. Быстро отключить все системы бота, кроме сигнального маячка, ранец за спину, надеть шлем, проверить герметичность, врубить систему дыхания — и в воду, за остальными.

Наверное, море было тёплым. В скафандре этого не ощущалось, зато видно, что вода очень чиста и прозрачна. Наблюдать едва заметные расплывчатые пятна остальных скафандров с активированной защитой привычно, хоть и не слишком приятно. Только электронный экран шлема показывал, где точно находится каждый из членов отряда.

Направление: зюйд-зюйд-вест, до цели пятнадцать километров, — Йен передавала приказы командира. — Цель: танкер «Кета-390», принять координаты цели.

Я нажал на коммуникаторе кнопку приёма. На экране шлема появилась радарная сетка с указанием направления и расстояния до цели.

Принял. Принял. Принял, — доложились мы все.

Пошли, — Ингвар нырнул, включая двигатели ранца и подавая пример. Мы последовали за ним.

Ранцы работали в полную силу: танкер уже вышел из порта и до его погружения у нас двенадцать минут.

* * *

«Кета-390», громадина водоизмещением около сотни тысяч тонн, медленно и верно выруливала на курс. Больше всего она напоминала чудовищных размеров глубоководную рыбу, только вместо плавников корпус танкера украшали рули, стабилизаторы и генераторы защитного поля, которое включалось, когда танкер пересекал определённую отметку погружения.

До этого момента оставалось полторы минуты.

К танкеру мы подплывали со стороны двигателей, чтобы нас не засекли в рубке управления. Снижая скорость, вдоль корпуса «Кеты» добрались до генераторов поля и по команде Ингвара включили магниты скафандров, надёжно прилипая к металлической туше.

Всё. Здесь нас не засекут датчики корабля, а защитное поле не позволит чудовищному давлению размазать отряд по корпусу. Теперь полчаса отдыха, пока идёт погружение.

Таймер показывал, что мы уложились в отведённое для первого этапа операции время даже с небольшим запасом.

Через несколько секунд меня прижало к корпусу активированной защитой танкера. Впечатление, как будто примотали одеялом. Датчики на экране шлема показывали нормальную работу всех систем жизнеобеспечения мои и каждого из отряда, а в нижнем углу мигали цифры таймера.

Всё шло по плану, опасности я не чуял, восторга и страха от погружения тоже — космос задевал душу куда сильней, — и потому я позволил себе мысленно потянуться к Чезу.

Затылок по-прежнему грело тепло, но мне хотелось убедиться, что солнечный скат всё понял правильно. Мысленный призыв натолкнулся на картинку «короны», полностью погруженной в процесс восстановления порванных связей. Для внутреннего взора это выглядело как прерывистые цепочки цветных огоньков, убегающих от обода короны по направлению к ногам и куда-то вглубь, за пределы доступных мне ощущений. Попытка мысленно проследить хотя бы за одной цепочкой принесла чувство погружения в туманные слои времени, чья глубина измерялась далеко не тремя десятками лет жизни Алексея Донникова. И в самом деле: архив — огромный. Похоже, этот самый Шут не поскупился, накачивая меня запароленной информацией. Наверняка там полно такого, чему очень порадуются и люди, и ириваны. Разноцветные огоньки разбегались в разные стороны, им навстречу поднимались бледно-жёлтые: процесс восстановления связей шёл полным ходом. Впечатлённый увиденным, я не стал мешать Чезу и переключился на реальный мир.

Погружение всё же захватило меня. Тренировки на полигоне не давали такой полноты ощущений. Там я всегда помнил, что вокруг полигон и обычная тренировка, что не уменьшало всех трудностей и не отменяло выполнения задачи. Но здесь и сейчас…

Чем сильней сгущались и гасли краски, переходя из голубого и синего в насыщенный чёрный, тем больше я чувствовал толщу воды, оставшуюся над нашими головами. Даже защитное поле танкера не умаляло удивительного ощущения погружения в бездну и балансирования на грани между жизнью и смертью. Это был почти космос: в свете прожекторов танкера, идущего по подводным маячкам, настоящими метеорами и звёздами вспыхивали и исчезали подводные обитатели. Силовая защита не подпускала их к корпусу, чтобы они не повредили оборудование, но ничуть не мешала наблюдать за всем, что происходило вокруг.

Я искренне восхищался проплывающей мимо огненно-красной медузой-кометой, серебристым звездопадом промелькнувшей стаи каких-то мелких рыбёшек и «военной» эскадрильей пробарражировавших следом за ними узкомордых и длинных хищников. А проплывшая над тушей танкера не менее внушительная туша какого-то зверя или рыбы, с настоящей иллюминацией на брюхе и в сопровождении стаи ярко-желтых светящихся рыбок, словно огромный пассажирский лайнер в окружении шатллов, вовсе привела меня в настоящий восторг.