Отражение - [235]

Я поймал взгляд странных аметистовых глаз Люка. В них светился ум, который не соответствовал его возрасту.

– Я же вас предупредил, что на базе могут быть другие системы безопасности, о которых я не знаю, – ответил Люк. – Даже мне не все известно о «Дедале». Но, думаю, Блейк на правильном пути. Все внутри действительно было облицовано блестящим красновато-черным материалом. Возможно, у нас действительно развился иммунитет, поэтому на нас и не действовал ониксовый барьер.

– А что, если это не так? – спросила Кэт.

– В каком смысле? Вы ведь все равно попробуете еще раз. Это риск, но риск есть всегда. Вам повезло, что вы успели сбежать незамеченными. В отличие от большинства, у вас есть второй шанс.

– Ты прав, – кивнула Кэт. – Мы попробуем еще раз.

– Однако тебе кажется несправедливым не знать о тех опасностях, которые вас подстерегают? – с безразличным видом проговорил Люк. – Жизнь вообще несправедлива, детка.

– Сдается мне, ты нам чего-то недоговариваешь, – заметил я.

Губы Люка изогнулись в легкой улыбке.

– Уверен, вы тоже приехали сюда не об ониксе спрашивать, – ответил он. – Давайте перейдем к делу.

– Нестабильный гибрид напал на Кэт, – раздраженно сказал я.

– С неуравновешенными людьми такое тоже случается.

– Да, это мы и сами понимаем. Но она была моей подругой, – вздохнув, объяснила Кэт. – Никак не показывала, что ей известно о Лаксенах. Все было в порядке, потом она заболела, явилась ко мне домой и слетела с катушек.

– По тебе тоже не скажешь, будто ты знаешь, что маленькие Инопланетяне не «звонят домой»[18].

Вот паршивец!

– Понимаю, но она свалилась мне как снег на голову, – возразила Кэт.

Люк откинулся на спинку стула, закинул ноги на стол, положив одну на другую.

– Не знаю, что тут сказать. Может, твоя подруга узнала о Лаксенах, получила травму и какой-то бедняга неудачно попытался ее исцелить. А может, ее просто похитил один из сотрудников «Дедала». Узнать наверняка можно, разве что применив к кому-нибудь из них особо изощренные пытки.

– Я не собираюсь сдаваться, – прошептала Кэт.

– Что с ней случилось? – пожав плечами, спросил Люк.

Кэт сжала кулаки.

– Ее больше…

– Понятно, – пробормотал Люк. – Спонтанное возгорание, да? Сочувствую. Зато теперь понятно, откуда берутся все эти рассказы о самовозгорании, правда?

– Боюсь спросить, о чем ты… – поморщился я.

– Случаев не так много, но люди порой о них судачат, – сказал он и развел руки. – Думаю, это все гибриды. А что? Логично. Большинство гибридов самоуничтожается еще на базах, но некоторым все же удается сбежать. Поэтому такое редко происходит.

– У моей подруги был браслет…

– От «Тиффани»? – усмехнулся Люк.

– Нет, – натянуто улыбнулась Кэт. – Точно такой же, как у тебя.

Люк не сумел скрыть удивления – он снял ноги со стола и сел прямо. Я в первый раз увидел, как этот маленький паршивец потерял дар речи.

– Плохо дело, – бросил он.

– Почему? – спросил я.

Подняв глаза к потолку, Люк пожал плечами.

– Ладно, скажу, – наконец решился он. – Вы уже и так у меня в долгу. Видите этот камень? – Люк постучал пальцем по браслету. – Это черный опал. Очень редкий – такой добывают только в нескольких шахтах. Единственный в своем роде.

– Из-за маленьких огоньков внутри? – Кэт потянулась, чтобы лучше рассмотреть браслет. – Где его добывают?

– Обычно в Австралии. В составе черного опала содержится какой-то катализатор энергии. Он действует примерно так же, как гриб на Марио[19]. Помните тот звук? То же самое делает и черный опал.

Если забыть о Марио, его слова были весьма интересны.

– Какой у него состав? – спросил я.

Расстегнув браслет, Люк поднес его к тусклому свету.

– Опал обладает замечательной способностью – он отражает и преломляет световые волны определенной длины.

Вот черт.

– Не может быть, – выдохнул я.

– Может, – улыбнулся Люк, любуясь камнем. – Не знаю, кто это обнаружил. Видимо, кто-то из «Дедала». Эту информацию не разглашают ни Лаксенам, ни гибридам.

– Почему? – недоуменно спросила Кэт. – Что вы так смотрите? Я инопланетную минералогию не изучала.

– Ничего, – сказал я и похлопал ее по ноге. – Преломленные и отраженные волны воздействуют на нас так же, как оникс, или так же, как обсидиан на Аэрумов.

– Понятно, – протянула Кэт.

– Преломленный свет меняет направление и скорость, – пояснил Люк, подняв голову. – Наши дружелюбные соседи-пришельцы состоят из света. На самом деле их состав, конечно, сложнее, но скажу так: у них световая ДНК. Когда люди мутируют, их ДНК тоже становится световыми волнами определенной длины.

Кэт кивнула.

– А оникс нарушает эти световые волны, сводя нас с ума?

– Способность опала к преломлению света увеличивает силу Лаксенов и гибридов. Она повышает и нашу преломляющую способность, – ответил Люк.

– Не забывай о рефракции! – улыбнулся я. К сожалению, Кэт впечатленной не выглядела. Я слегка толкнул ее локтем. – Мы двигаемся так быстро, что порой мерцаем или вовсе пропадаем из виду. Иногда мы исчезаем в одном месте и появляемся в другом – это все проявление рефракции. В детстве мы учимся ее контролировать.

– Но когда вы волнуетесь или расстроены, получается хуже, да? – спросила Кэт.

– Да, – кивнул я и посмотрел на Люка. – Ты что, можешь контролировать степень рефракции?