Отработанные - [2]
— Я не люблю, когда дешевой демагогией подменяют собственную философскую близорукость! — мрачно начала Ольга, примериваясь к собеседникам. Чингиз поморщился, а Падла уже мысленно выпекал ароматную грубость.
Антон решил переключить стрелку, дебаты с Ноновой достали уже всех, хотя на острове Ольга объявилась лишь месяц назад.
— Короче, — парой точно направленных пинков расцепил он младших, — вы меня заколебали. Двадцать отжиманий каждому! — распорядился он, критически оглядывая потрепанных в потасовке пацанов. — А не то…
— А не то что? — нахально пискнул Лэн.
— А не то именно то, — мгновенно, словно дожидаясь этого, откликнулся Антон. — Вернее, те. Которые гибкие друзья. Сейчас вот мы с Чиной забудем на время наши метафизические разногласия, наломаем веток… Потому что вас, обормотов, воспитывать надо, совсем от рук отбились. Кто мне сегодня сети спутал?
— Не мы! — быстро парировал Лэн. — И мы не виноваты, что ты их сам с террасы унести забыл.
— А кто лазил без спросу в подвал? — меланхолически поинтересовался Чингиз. — Сколько раз было сказано: недоработан подвал, опасно туда соваться…
— Кто изображал из себя рок-звезд и уронил мою гитару? — елейным инквизиторским тоном осведомился Игорь. — Главное, дождались, пока я задремлю… Какое низкое коварство! Нет, у нас эти оболтусы хрен бы Знак получили. Мы в их возрасте вели уже вполне осмысленное существование, отрабатывали теорию и практику роддерства, создавали аппробативные методики… А эта мелочь пузатая, которая, кстати сказать, и дробей не знает…
— Это все чепуха! — решительно заявил Падла. Поднявшись на ноги, он подтянул свои невозможных размеров семейные трусы и свирепо уставился на притихших пацанов. — Это все чепуха по сравнению с главным. Кто брал мое пиво?
— А мы-то здесь при чем? — очень убедительно удивился Кирилл. — Я лично вообще «Жигулевского» не пью. Я только лимонад…
— Поди-ка ко мне, цыпочка, — ласково протянул Падла. — Я сейчас тебе в деталях разъясню, при чем здесь конкретно ты.
— Падла, ну не надо! Ну зачем? — забеспокоился Кирилл, ничуть не стремясь приблизиться к возвышающейся подобно грозному утесу фигуре. Может, лучше двадцать отжиманий? — с надеждой обернулся он к хихикнувшему Антону.
— Надо, Кириллка, надо! — грустно подтвердил тот. — Все тайное рано или поздно становится явным, по всем долгам приходится платить. Меня-то словами не уведешь, — он вдруг замолчал, то ли собираясь с мыслями, то ли прислушиваясь к чему-то.
— Да, его не уведешь, — рассеянно подтвердил Чингиз, отрываясь от шашечных расчетов. — Его разве что проведешь… Ольга, может, вы и правы. В кои-то веки… Хватит, в самом деле, потакать разгильдяйству, многозначительно указал он взглядом на изобилующие гибкими ветками кусты.
Как знать, чем бы это кончилось… Но дрогнул темнеющий воздух, заискрился радужными переливами, протяжно выдохнуло плоское небо — и на песок, с высоты чуть более трех метров, шлепнулся мальчишка. Лет этак двенадцати, худенький и длинноволосый. Упал на четыре точки, ойкнул и растерянно поднялся, отряхивая лиловый пуховик.
— С приземлением! — желчно поприветствовал его Падла. — Велкам ту наш гостеприимный остров. Не очень ушибся-то?
— Здрасте, — растерянно выдавил из себя мальчишка и заозирался. — А это где? А вы кто? А зачем зонтик?
— Сейчас, — хмыкнул Игорь, — сейчас все узнаешь. Но сперва, ясноглазый ты наш рыцарь, скажи, звать-то тебя как?
— Егор… — протянул новоприбывший. Он удивленно крутил головой, таращил серые глаза и мелко дрожал, не в силах осмыслить ситуацию.
— Какие люди и без охраны! — хохотнул Антон. — Я давно тебя поджидал.
Мальчишка недоуменно уставился на него.
— Не бойся, у нас тут классно! — подбодрил новичка Кирилл. Привыкнешь. Главное, ни уроков тут, ни киллеров, ни прочих глупостей…
— И зубы можно не чистить! — высказался Лэн. Нонова метнула в его сторону осуждающий взгляд и уже открыла было рот…
— У вас там, значит, февраль? — деловито поинтересовался Антон.
— Не, март, — отозвался пацан. — А что?
— А то, что шкур на тебе нацеплено… — объяснил Антон. — А у нас тут двадцать семь по Цельсию. Ныне и присно, и во веки веков. Так что давай, скидывай одежку-то. Вон, на ребят посмотри, — кивнул он на прожаренных солнцем Лэна с Кириллом. — Здесь у нас так ходят. Как бы тропики, блин…
— Я… — тихо прошептал Егор, — я не знаю. Я лучше домой… Можно?
— Нельзя, Егорушка, — печально проговорил Чингиз, жестом останавливая готового отпустить сомнительную шутку Антона. — Увы, отсюда не возвращаются.
— А почему? — смаргивая навернувшиеся слезы, спросил пацан.
— Потому что ты отработан, — сухо пояснил Чингиз. — Как и все мы тут.
— А что значит отработан? — хмуро спросил Егор, подозрительно шмыгнув носом.
— Вот что, пойдем, погуляем, я тебе дорогой все объясню. — Чингиз положил мальчишке руку на плечо и повел куда-то вдоль прибрежной полосы.
На западе еще расплывалось рыжее пятно, капля томатного сока на чернильно-синей скатерти неба, но темень уже обволакивала остров, сухая, беззвездная и безлунная. Просто синева, незаметно становящаяся чернотой.
— Молодежь, кончай дуться, занялись бы костром, что ли, — миролюбиво предложил Падла. Он не глядя хлопнул присосавшегося к волосатой ляжке комара и высказался в пустое, душное пространство:
Конец XVIII века, Россия. У ставшего Тёмным Иным гвардейского поручика Андрея Полынского не задалась служба в Дневном Дозоре Санкт-Петербурга, и он переводится в Тверь. Казалось бы – сонная провинция, но ведь известно, что в тихой воде… Юноша не сразу осознает, что новый начальник использует его в качестве пешки в тонкой игре, причем пешки, способной превратиться в совершенно неожиданную фигуру.
Новое погружение в мир Дозоров – повесть Виталия Каплана «Иной среди Иных».
В этой книге собраны самые, пожалуй, неудобные для верующих вопросы о Боге, а также письма реальных людей, искренне не понимающих чего-то в Творце и созданном Им мире. Ответить на них честно и по существу мы попросили авторов известного православного журнала «Фома» (foma.ru). Книга рассказывает: – о причинах страдания детей и невинных людей, – о подтверждениях существования Бога, – о планах Бога на человечество и конкретного человека, – о «способах связи» с Богом, – об отношении Бога к неверующим, – о различной посмертной участи людей, – о сочетании воли Бога и свободы человека.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пятнадцатилетний Костя живёт в странном и мрачном мире, похожем на колонию строгого режима для малолетних преступников. Он не помнит, как и когда попал в этот мир, однако мечтает стать Стажёром, а потом Десантником, чтобы служить Великим Целям неких «Сил Спасения Земли». Для того чтобы выслужиться в Стажёры, он издевается над вверенной ему группой новобранцев, муштрует беззащитных ребят. Однако Костю всё больше мучает совесть, и он начинает задумываться: «Всегда ли цель оправдывает средства?» К тому же во сне ему является некий человек в белом, который обличает его и умоляет встать на путь исцеления, так как считает Костю тяжело больным.
Между Светом и Тьмой есть множество Кругов. И КАЖДЫЙ из Кругов — МИР. Но об этом знают немногие…Каково же обычному мальчишке из нашего мира — из Железного Круга — оказаться вдруг в Круге ином?В мире, где ему, бесправному рабу, надо для начала научится хотя бы ВЫЖИВАТЬ?В мире. где кто-то и почему-то все время пытается его убить, а кто-то иной — снова и снова отводить удары убийц?…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Сдается мне, джентльмены, это была комедия…» (одноглазый ковбой Мартин — роль Л. Ярмольника в к/ф «Человек с бульвара Капуцинов»). Читать осторожно!!!
Окончив школу, Игорь Москалёв решает пойти в армию Федерации, чтобы стать героем и защищать Землю. Однако родственники считают, что служба — это слишком опасное занятие для их отпрыска. Подключая «связи», они непрошеной заботой создают Игорю множество проблем, которые главный герой вынужден решать. Попутно он узнаёт что такое служба в армии и понимает, что скрывается за красивым фасадом. Это первая книга о рядовом Москалёве из предстоящей серии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Приключение русского и его интернациональной команды изгоев, раскрывших зловещий секрет благополучия Америки! Узнав о сговоре Штатов и пришельца с иного материального плана, герои грудью бросаются на внеземную амбразуру, чтобы остановить инопланетную экспансию, сверхурочные после жизни и обещанную переработку планеты. Липкие заговоры, нудящие пришельцы и злободневное объяснение всему творящемуся в мире — в комплекте! Ну кто сказал, что нельзя давать взбучку внеземным формам жизни и разрушать стереотипы про русских под чоканье и хруст французской булки?
Одна случайность, это «случай» о котором можно рассуждать, как о «уникальной непредсказуемости», либо же «упёртой закономерности», но все «случайности» могут позволить людям «вспомнить будущее». – Буркин Дмитрий. ©.