Отпуск за свой счет - [2]

Откуда она черпала свою уверенность и оптимизм – из прочитанного ли, – а она читала решительно все, включая листовки на стенах поликлиник; непосредственно ли из генов, от бабушки, которая ее воспитала; или дошла до всего своим умом – одному богу известно. Но то, что она обладала этими качествами, известно было всем. И немало удивляло людей бывалых, усвоивших нехитрый свод жизненных правил, который они выражали одной фразой: жизнь диктует. Дело, наверное, было в том, что Катя не любила, когда ей диктуют; она даже диктанты в школе не любила писать, предпочитая им изложения, чем очень огорчала свою бабушку, преподавателя словесности. Конечно, случались и исключения, и они-то, быть может, и были самыми счастливыми минутами ее жизни; впрочем, об этом речь впереди…

Наконец подошла Катина очередь в справочном бюро. Она нагнулась к окошку, но шляпа мешала и, наверное, поэтому женщина в окошке не расслышала, когда Катя сказала вежливо:

– Здравствуйте, мне нужно найти одного человека…

– Говорите громче, – сказало окошко. Катя смущенно оглянулась на очередь.

– Мне нужен один человек…

– Хорошо, что только один, – сказало окошко. – Фамилия.

– Павлов, Юрий.

– Отчество?

– Кажется, Михайлович, но точно не знаю.

– А год рождения?

– Лет двадцать семь. Примерно.

– А место рождения? Тоже не знаете?

– Наверное, Москва. Он очень интеллигентный.

– Ну, вот что, милая девушка, – сердито сказало окошко. – Юр Павловых в Москве сотни. Так вы его не найдете.

– Ну, что вы, – улыбнулась Катя. – Найду.

Стоя на тротуаре, подняв голову и придерживая рукой шляпу, Катя смотрела на окна многоэтажного здания. Поток людей обтекал ее, некоторые оглядывались, – чудаки, они просто не знали, что такие шляпы в этом сезоне особенно модны. Взглянув еще раз на вывеску «Министерство автомобильного транспорта», Катя вошла в подъезд.

– Павлов? – переспросил ее пожилой отставник. Он сидел за столом, заваленным папками с надписями «Личное дело».

– Да, да, он, – обрадовалась Катя.

– Сергей Петрович?

– Нет, Юра. Юрий.

– А где он работает?

– Я не знаю точно. Он инженер-испытатель, новые машины испытывает.

– А что вы о нем знаете? Есть у него какие приметы?

– Да. Он такой, знаете… И глаза. А тут родинка.

– Где? – покосился отставник.

– Тут вот, – Катя отогнула воротник и показала ключицу.

– Одна только? – он даже приподнялся.

– Родинка? Одна.

– А кто он вам? – это спрашивал Катю уже другой человек, помоложе, в другом, более просторном кабинете.

– Любимый.

– Я понимаю, что любимый. Любимый – кто? Брат, сват, начальник?

– Просто любимый, – пожала плечами Катя.

– Да… Где, говорите, у него родинка?

– Тут, – показала Катя.

– Как будет его фамилия – Павловский?

– Нет. Павлов. Юра Павлов. Он, наверное, у вас в институте работает, – это Катя втолковывала немолодой усталой женщине, занимающей уже довольно большой кабинет.

– А зачем он вам?

– Это личное, – Катя застенчиво улыбнулась.

– Ах, личное… Личными делами, милая, мы не занимаемся. Мы, министерство, орган Совета Министров.

– Но сегодня как раз вторник.

– Ну и что?

– Прием по личным вопросам. С четырех до шести на двери написано.

– Во-первых, уже шесть, – женщина посмотрела на часы. – Я уже фактически в отпуске. Во-вторых, принимаем мы наших сотрудников, собственных. Вы же еще не наш сотрудник, – женщина поднялась, давая понять, что разговор окончен.

– Знаете, давайте я вам подписку дам.

– Какую еще подписку?

– Что когда я стану вашим сотрудником, я к вам по личным вопросам обращаться не буду. А вы сейчас – авансом.

Женщина посмотрела на Катю, усмехнулась:

– Это у вас что же – такая любовь? – Катя застенчиво дожала плечами. – Такая, что даже адреса его не знаете?

– Это ведь не самое главное. Адрес и измениться может.

Женщина взглянула на фото девушки, лежащее под стеклом, вздохнула, сказала как бы сама себе: «А что самое главное?» – и сняла трубку телефона.

– Кирилл?… Привет… Да вот никак не уеду… Слушай, тут такое дело… В вашем управлении работает Павлов?… Думаю, в институте… Ну запроси… Тебе, между прочим, когда приспичило, ты вообще ночью звонил, не то что после работы… А вот тогда, забыл уже… Детский сад когда… Вспомнил? Ну, слава богу». Да я не считаюсь, это как раз ты считаешься… И не кричи, пожалуйста, я не жена тебе… А я не знаю, чего ты звонишь, и еще кричишь… А кто – я что ли позвонила?… – Тут она увидела Катю и сказала примирительно: – Ах, да, я, действительно. А чего я звонила?… А, Павлов, верно… Сейчас… – Она прикрыла трубку ладонью. – Как его зовут?

– Юра, – сказала Катя. – Юрий.

– А отчество?

– Не знаю.

– А что-нибудь вы о нем знаете? Кроме имени.

– Он изобретатель.

– Тоже мне примета, – фыркнула женщина. – Вот если бы он ничего не изобретал, тут бы его все знали. – Она убрала руку и сказала уже в трубку:

– Нет, больше ничего нет… Так… Хорошо, спасибо, ну, привет Неле. Пока.

Женщина положила трубку, протянула Кате листок:

– Вот телефон моей секретарши, позвоните ей завтра, меня Уже не будет, надеюсь. Может, и найдут вашего изобретателя.

– Спасибо вам большое, – прижала к груди руки Катя. – Вы из-за меня так…

– Что?

– Ну, ругались. Мне даже неловко.

– Ругалась? Да что вы. Это разве ругань? Ругаются тихо. Шепотом. Чаще всего даже молча. А это как – ритуальные игры.