Отпуск с папой - [38]

* * *

Я послала в ответ сообщение: «Попытаюсь прийти. Пока. К.». Ответ пришел в тот момент, когда мы с Доротеей подошли к столу в «Молочном баре», за которым уже сидели Калли, Онно, папа и, к сожалению, все тот же Гизберт фон Майер. Последний едва не подскочил.

– Хайнц, вот твоя дочь! Кристина, я приберег тебе местечко рядом с собой.

Я задалась вопросом, не собирается ли отец сбыть меня с рук именно ему, уж больно лихо у него слетело с губ это «тебе». Но я слишком хорошо воспитанна.

– Благодарю вас, я лучше сяду спиной к морю.

«Что за бред», – подумала я, и тут мой телефон завибрировал и трижды пискнул. Папа повернулся ко мне.

– Детка, не надо так зажиматься. И у тебя что-то жужжит.

– Спасибо.

Я вытащила телефон и нажала на кнопку с конвертиком: «Еще два часа. Рад встрече».

– Хорошие новости? – ГфМ наклонился вперед, заглядывая в дисплей моего телефона. Я убрала трубку. Он был похож на любопытного хорька-альбиноса.

– Большой привет от Луизы.

Я села рядом с Калли. Гизберт разочарованно опустился на свой стул.

– Я ее не знаю.

– Зато я знаю, – улыбнулась ему Доротея. – А Нильса еще нет?

– Он здесь, – указал папа на внутреннее помещение кафе. – Я совершенно забыл, что тут самообслуживание. Нильс пошел за напитками. Если хотите чего-нибудь выпить, сходите сами. Погоди… – Он вытащил из кармана брюк кошелек и протянул мне его через стол. – Вот, Кристина, сегодня за мой счет. Возьмите себе все, что душа пожелает.

Гизберт фон Майер подскочил:

– Я помогу тебе принести.

– Спасибо. – Мы с Доротеей встали. – Мы ведь вдвоем.

У стойки самообслуживания мы встретили Нильса с подносом, на котором стояли четыре бокала с пивом и один с яблочным соком, разбавленным сельтерской. Он поцеловал Доротею и ухмыльнулся, обращаясь ко мне:

– Твой отец доверил мне принести всем напитки. Похоже, я начинаю набирать очки.

– Позволь мне вернуть тебе деньги, это же он приглашал.

Нильс испуганно посмотрел на меня:

– Силы небесные! Теперь, когда у меня на руках такие хорошие карты? Я не сумасшедший.

Доротея серьезно кивнула:

– Кристина, пусть платит, не то спустит все на наркотики.

Нильс недоуменно смотрел на нас.

– Что? Какие наркотики?

Я успокаивающе похлопала его по плечу.

– Мы потом тебе объясним. Кстати, о наркотиках. У тебя нет ничего такого, что можно подсыпать в яблочную шипучку?

Нильс ничего не понял, но все же пошел с подносом к столу.

* * *

Когда мы вернулись, между Калли, Онно, отцом и этим его новоиспеченным приятелем разгорелась дискуссия, является ли «Гамбург» кузницей талантов.

– А где играл Франц Беккенбауэр? – В голосе отца слышался священный трепет. – Ну? Калли? Вот именно, в «Гамбурге»!

– Но это было уже на закате его карьеры.

– А Гюнтер Нетцер?

– Хайнц, Нетцер никогда не играл в «Гамбурге».

ГфМ помахал указательным пальцем перед лицом Калли:

– Но он был менеджером!

Калли отшатнулся:

– И при чем тут кузница талантов? Просто сборный пункт для списанных игроков.

Папа ласково улыбнулся:

– Ты сам не знаешь, что говоришь. В «Гамбурге» они окончательно отшлифовывали свой талант, а потом выигрывали для Германии мировое первенство.

Нильс посмотрел сначала на отца, потом на меня и рассмеялся:

– Ну и дикая же аргументация!

Папа бросил на него уничтожающий взгляд и снова повернулся к Гизберту.

– Невозможно вести серьезные дискуссии о футболе, если рядом сидят полузнайки, считающие, будто им непременно нужно что-то вставить, даже если они понятия не имеют, о чем речь. Кстати, моя дочь Кристина известный знаток футбола, она уже три года как в разводе и живет в Гамбурге.

Гизберт с интересом посмотрел на меня. Я уклонилась от его взгляда и покрылась холодным потом. Папа снова тряхнул кошельком.

– Вы двое, не могли бы сходить и принести нам по второму кругу?

Гизберт снова подскочил. Калли уловил мое отчаяние.

– Сиди, Кристина, следующий круг за мной. Пойдем, Онно, поможешь мне донести.

Я вздохнула с облегчением, Гизберт фон Майер – с разочарованием.

Вскоре появились Марлен и Геза. Папа настоял, чтобы проводить их к стойке, он хотел наконец заплатить сам. Когда они вернулись, я незаметно бросила взгляд на часы, было половина девятого, я лихорадочно размышляла, как же отсюда вырваться. Я думала, не сослаться ли на головную боль, но ситуация благодаря папе складывалась так, что ГфМ непременно окажется у меня в провожатых. Сбежать потихоньку тоже не удалось бы, хорек-альбинос не спускал с меня глаз.

Доротея взглянула на меня и что-то шепнула Нильсу. Тот кивнул и подался вперед:

– Скажите, пожалуйста, господин фон Майер, а где вы научились так хорошо писать? Мы поистине наслаждались, читая вашу статью о туристах-однодневках.

Папа с ГфМ удивленно посмотрели на длинноволосого хиппи.

Нильс поощрительно улыбнулся:

– Мой отец всегда читает ваши колонки, каждый день.

Польщенный его словами Гизберт развалился на стуле.

– Ну, как я говорю, искусство – это ремесло. Когда меня в тысяча девятьсот шестьдесят восьмом году определили в школу…

Доротея потянула меня за рукав и тихо сказала:

– Пойдем со мной.

Я бросила взгляд на отца, с интересом следившего за детальным изложением биографии нордернейского колумниста, пока Калли и Онно обсуждали ловлю трески, и вышла за Доротеей.