Отпрыски Императора - [25]

Хагасу повернулся ко мне, чуть расслабившись, затем соединил пятки, как будто встав по стойке смирно перед старшим по званию.

— Летописец Арес?

— Зовите меня Эннилин, — ответила я, как и всегда, когда он так ко мне обращался.

— …Мы перешли в захваченную систему. — Нахмурившись, он оглядел меня с ног до головы. — Вы не взяли с собой пикт-камеру?

Мне сквозь землю хотелось провалиться: как я могла? Что же я за летописец, раз забыла записывающее оборудование?

— Еще не оправилась от перехода… — промямлила я.

— Думаю, вы захотите кое-что запечатлеть, — сказал лейтенант.

Я выглянула в окно, но увидела лишь солнце этой системы, имевшее неясный голубоватый оттенок по сравнению с нашим светилом, и звездное поле вокруг.

— Пока нам ничего не видно, — заметил Хагасу.

— И зачем?..

— Я люблю приходить сюда после прыжка, чтобы снова ощутить себя частью реальной вселенной, — перебил меня флотский.

Капитан взял инфопланшет и показал мне экран с изображением некой планеты и траекториями нескольких дюжин космолетов вокруг.

— Еще один флот колонистов? — Я не понимала, что именно мне показывают. — Какое-то недоразумение?

— Это корабли Легионес Астартес, летописец Арес, — ответил он и провел пальцем по клавиатуре.

Теперь около каждой движущейся руны виднелся значок, указывающий на принадлежность звездолета.

На каждой стороне — по черепу с крыльями летучей мыши. Мое сердце будто одновременно замерло и резко забилось, кровь ударила в голову, по коже пробежал озноб.

— Повелители Ночи…

Когда двери челнока раздвинулись, явив посадочную палубу, я не знала, чего ждать. Истории о Повелителях Ночи были не на слуху и не пестрили подробностями, но их объединяла одна черта. Если легионеры Восьмого чем-то и славились, так это своей безжалостностью. Среди летописцев считалось, что Повелители Ночи наслаждаются пытками и гордятся тем, что их атаки повергают всех в ужас.

Судя по разговорам с попутчиками на промежуточных станциях и орбитальных платформах, после обретения примарха репутация Повелителей Ночи стала только хуже.

И сейчас, ступив на борт «Сумрака», флагмана VIII легиона и тронного корабля зловещего Конрада Кёрза, я ожидала подтверждения такой репутации.

Но обстановка оказалась поразительно обыденной. Кроме челнока, доставившего меня с грузовоза, в отсеке было два штурмовых корабля с бронированными корпусами иссиня-черного, полночного, цвета легиона. Вдоль одной из стен стояли разные машины и блоки контрольного оборудования. Я продолжила смотреть по сторонам. Первым делом я увидела внутренние двери, окна кабины управления и в ней единственного человека — явно скучающего дежурного в простой белой форменке. А затем обратила внимание на массивные ворота, ограждавшие отсек.

Ангар почти пустовал. В нем определенно не чувствовалось никакого гостеприимства. Впрочем, жутких трофеев и пугающих украшений я тоже не обнаружила.

— Мне приказывают улетать! — крикнул пилот челнока. — Вы остаетесь?

— Конечно. Я пришла на флот ради того, чтобы лицезреть сражение.

— Вы попросились на борт «Сумрака»? — Я не видела пилота в лицо, но, судя по голосу, мои слова шокировали его. — Вам хотелось побывать здесь?

— Ну, вообще я не ожидала, что получу приглашение на сам флагман… — Тогда, ошеломленная, я на полчаса уединилась в каюте, чтобы справиться с мыслями, но решила не делиться этим с пилотом. — Наверное, именно тут размещены другие летописцы. В конце концов, где, как не здесь, вершится Великий крестовый поход!

Я отошла на несколько шагов от десантной рампы, чтобы пилот мог поднять ее. Люк закрылся с шипящим звуком.

В этот момент бряцание тяжелого замка привлекло мое внимание к внутренним дверям. Одна из них раскрылась внутрь, что позволило увидеть помещение позади полетной палубы. Двигатели челнока завывали все громче, и я поняла, что главный створ отсека не откроется, пока я не уйду, иначе меня унесет в равнодушную пустоту.

Я мигом протиснулась через внутреннюю дверь, чуть не врезавшись в стоявшую рядом гигантскую фигуру. Большинство жителей Терры превосходили меня ростом, и сейчас моя голова очутилась на уровне нижнего края чьего-то нагрудника. На доспехе красовался крылатый светло-серебристый череп на темно-синем фоне. Незнакомец не носил шлема. Черты его лица показались мне странно непропорциональными — так ребенок видит взрослого, глядя на него снизу вверх. Удавалось рассмотреть лишь подбородок и глаза совсем рядом со лбом.

Легионеру придавали внушительность не только рост, широкие плечи и массивная грудь, хотя все, кого я встречала прежде, уступали ему габаритами. Его включенная броня гудела. От него веяло машиной, гневом и смертью.

Мой дядя на Терре раньше держал лошадей. Однажды меня заперли в конюшне, и я испытала шок, оказавшись наедине с огромными животными, пахнущими потом и навозом. Сейчас на меня нахлынуло похожее чувство, хотя помещение было довольно широким, а высота потолков достигала нескольких метров.

Дверь лязгнула у меня за спиной; я аж подпрыгнула.

— Идем со мной, — повернувшись, сказал легионер.

Из-за нострамского акцента слова звучали отрывисто, словно подчеркивая, что это не просьба, а приказ.