Оторвановские новости - [11]

***

Посмеивались оторвановцы над простотой Никиты, но, если кто нуждался в чем-нибудь, шли с просьбой к нему. За пилой к Никите. За косой — к Никите. За каждой мелочью бежали к Моториным. Но ни у Анисьи, ни у Ларисы ничего не просили, только у Никиты. Знали, если есть не откажет мужик.

Собрался тракторист Свистунов купить мотоцикл не хватило семидесяти рублей. Обежал он соседей и родственников никто взаймы не дал. Вспомнил про Никиту, поспешил к нему. Тот взял у жены семьдесят рублей, отдал их трактористу. Прошло четыре месяца, но Свистунов деньги еще не вернул. Анисья ругала мужа, а он бормотал:

— Брось ты шуметь. Дались тебе эти семьдесят рублей. Никуда они не денутся, вернет когда-нибудь. Целей будут, как на сберкнижке.

Анисья не успокаивалась, продолжала браниться, и он начинал повышать голос:

— Чего ты? Обедняла, да? Голодная сидишь, без гроша в кармане, да? Мало тебе? Сказано, отдаст… Чего пристаешь?

— Отдаст, усмехалась жена, — Тебе одна несколько лет отдаст. Три валуха ей подарил за красивые глазки… И этот так же вернет долг, как она… Вызнали в тебе дурачка вот и идут все. Знают, последние штаны снимешь и отдашь…

— Перестанешь или нет? — Моторин начинал ходить взад-вперед по комнате. — Кому сказал? Будешь надоедать, скажу Свистунову, что я прощаю ему долг. Скажу, чтобы он не отдавал. Понятно? Нет? Могу повторить.

После этого Анисья притихла. А то действительно откажется Никита от денег. От него это можно ожидать. Простофиля!

После женитьбы Сергей Пахарев жил у Моториных. Все перебранки из-за простоты Никиты он слышал. Однажды в палисаднике Сергей осторожно сказал:

— Ты, отец, вот что… Ты потверже будь. А то что получается? Раздашь свое, а просить вроде стесняешься Нажал бы на Свистунова. Давай, мол, и все! Деньги все-таки…

— Не деньги человека делают, а человек деньги — нахмурился Никита, — Не обедняем, если что…

— Так-то оно так, — согласился зять. — Но долг платежом красен.

— Об этом все знают, — сказал Моторин. — Зачем лишний раз приставать к человеку? Не глупой он, понимает, что надо отдавать.

На этом разговор окончился. Сергей ушел к матери, а Никита остался сидеть в палисаднике. Все уши ему прожужжали про Свистунова. А куда он денется? Под боком живет. Другое дело женщина, которой Никита отвалил па вокзале порядочную сумму. Ее адреса он не знает… Моторин опять вспомнил, как она плакала. Его тогда как ножом по сердцу резануло. Нет, не мог он не дать ей денег. Если бы не дал, изболелся бы душой. Почем знать? Может, от его поступка вся дальнейшая судьба женщины зависела. Мало ли в жизни случаев?

Глава шестая

Никита хорошо помнит, как строили Харитонов колодец. Было это лет тридцать назад, вскоре после войны. Ходил по белому свету бородатый мужичишка Харитон, чистил старые колодцы, копал новые. Зашел он и в Оторвановку. Посоветовались односельчане, решили нанять мужичишку на работу. Для сруба будущего колодца привезли в низину лес. Харитон поплевал на ладони, воткнул штыковую лопату в землю, надавил на нее ногой. И пошла работа. Колодезник углубился по пояс, по грудь, потом и головы его не стало видно. Когда брошенная наверх земля начала осыпаться в яму, Харитон вылез, покурил. После отдыха он врыл два столба, просверлил в них по отверстию, на одном сделал вырубку и приладил к столбам колодезный вал с веревкой, спустился в яму. Там он наполнял землей ведро, дергал за веревку, а дежуривший наверху Никита поднимал груз, высыпал его и возвращал пустое ведро вниз.

Ночевал колодезник там же, где и харчился, — в каждом доме но очереди. Постелят ему на полу фуфайку, положат подушку. Приспособит Харитон под подушку свой мешок с инструментами, вытянется и похрапывает…

Вот и стали называть колодец Харитоновым. Он считался самым хорошим в Оторвановке. Вода в нем была чистая, холодная. В жаркие дни теплой водой не напьешься, а почерпнешь кружку харитоновской, сделаешь несколько Глотков — и жажды как не бывало.

Теперь этот колодец засорился. Опустишь в него ведро и вместе с водой вытащишь либо мертвого воробья, либо лягушку, обломки разные, птичье перо… Перестали брать оттуда воду.

Решили очистить Харитонов колодец. Собрались возле пего мужики, договариваются, кому лезть вниз.

Семен Моторин предложил:

— Давайте канаться. Кому кон, тот и полезет.

Батюня уточнил:

— Канаться с двумя наставками. Наставлять будем лом и вон энти грабли.

— Не затевайтесь, — махнул рукой Никита Моторин. — Я полезу в колодец.

— Нет, нет! Канаться на лопате! — возразил Батюня. — Чтобы без лишних разговоров…

Все по очереди обхватили пальцами черенок лопаты, каждый плотно прижимал свой кулак к кулаку соседа.

— Перецепляйтесь! — командовал Батюня.

Мужчины начали перецепляться. Кончился черенок лопаты, взялись за лом, потом за грабли. Слышался шутливый говор:

— Неужели мне достанется? Ведь у меня в боку колотье…

— Никаких отговорок! Опустим — и все, не выпрыгнешь!

— Не хитри! Плотней прижимай кулак, плотней!..

Никита пророчил:

— Мне достанется. Ей-богу! Зря канитель развели, сажали бы сразу меня…

Когда снова подошла очередь перецепляться Никите, на черенке граблей осталось свободного места как раз на один его обхват.