Отметка Калта - [55]

— На колени, — прорычал капитан.

Мардука заставили опустить на колени. Лезвие топора Бел Ашареда потрескивало, распространяя резкую вонь озона.

— Я надеялся избежать этого, — произнес Мардук, подняв на своего назначенного наставника яростный взгляд и злобно прищурив глаза. Изумрудно-зеленые визоры Бел Ашареда, утопленные в мрачном шлеме Мк-VI, угрюмо глядели на него сверху вниз. — Однако ты не оставляешь мне выбора.

— Ты сам навлек это на себя, — сказал Бел Ашаред. — Для тебя настало время плыть в Море Душ и обрести вечное проклятие.

— Нет, — отозвался Мардук. — Оно настало для тебя.

Тени свились в клубок, зная, что должно произойти.

Dhar’khor’del’mesh Arak’sho’del’mesh Drak’shal’more’del’mesh.

Голос вонзился в сознание Мардука, словно игла. Ноздри опять начали кровоточить, глаза почернели.

— Dhar’khor’del’mesh Arak’sho’del’mesh Drak’shal’more’del’mesh, — продекламировал он. От этих слов у него изо рта пошла кровь.

Потаенные руны, вырезанные внутри доспеха Бел Ашареда, вспыхнули. Не-реальность внезапно и резко исказилась, и его вывернуло наизнанку.

Кор Фаэрон поджал почерневшие губы.

— И ты смог это сделать без наставлений? — спросил он.

— Да, — ответил Мардук, все еще стоя на коленях. — Меня направляла сама Изначальная Истина.

Кор Фаэрон отвернулся, глядя на Калт через обзорный портал. Неуютное покалывание в теле Мардука слегка унялось.

Мардук ожидал, когда Кор Фаэрон заговорит. Он понимал, что здесь и сейчас решается его судьба.

— Бел Ашаред был хорошим солдатом, — наконец произнес Кор Фаэрон. — Но он был ограничен, в отличие от тебя.

На лице Мардука проступила тень улыбки.

— Так вы будете меня учить? — спросил он.

Кор Фаэрон снова повернулся к кандидату. Энергия нетерпеливо плясала по его коже, озаряя ее изнутри.

— Ярулек хорошо о тебе отзывался, — пробормотал он. — Он говорит, что ты зарекомендовал себя во время Очищения.

— Я делал то, что мне приказывали, — ответил Мардук. Он поднес руку к горлу, к переплетению шрамов, которые обвивались вокруг шеи, словно ожерелье. — Я выполнял свой долг.

— И что же ты ощущал, убивая сородичей?

— Они не были мне сородичами.

— Они были из XVII-го, и в их жилах, как и в твоих, текла кровь Лоргара, — произнес Кор Фаэрон, но Мардук чувствовал, что его ответ понравился Темному Кардиналу.

— Они были родом не с Колхиды, — ответил Мардук. — Они не были мне родней. Убивать их было… приятно.

— Почему? — спросил Кор Фаэрон, хищно подавшись вперед. Его глаза мерцали.

— Их смерти были важны. В них был смысл. Жертвоприношение несло с собой силу.

— А-а. Снова «сила».

— Разве я неправ, господин? — спросил Мардук.

— Прав. Даже самые примитивные культуры инстинктивно чувствуют, что в смерти есть сила. Ребенка поразила лихорадка? Его родители приносят в жертву домашнее животное и просят своего бога об исцелении. Как бы люди ни называли своих жадных до крови божеств, они приносят жертвы Изначальной Истине, — в голосе Кор Фаэрона появились пылкие нотки, как будто он произносил перед Легионом одну из своих проникновенных проповедей. — Однако есть вещи, которые требуют крупных жертв, чего-то более существенного. Голод и чума терзают твои города? К стенам подступают враги, чьи сердца переполнены жаждой убийств? В этом случае жертвоприношения простого жвачного животного мало. Понимание этого заложено в самой человеческой душе. Нам не нужны слова, мы и так знаем, что в одних смертях от природы больше смысла, чем в других. Смерть человека сильнее смерти зверя. И как люди выше зверей, так и Легионес Астартес выше людей. Как следствие, их жертвоприношение более значительно.

Кор Фаэрон обернулся.

— И посредством силы, которая высвобождается такой жертвой, можно достичь гораздо большего.

Взгляд Мардука переместился к Калту по ту сторону обзорных экранов станции.

— Чего же можно достичь гибелью планеты? — вслух задумался Мардук.

— И впрямь.

— А смертью примарха? — прошептал Мардук. — Я вижу истину. Они станут следующим шагом.

— Да, — произнес Кор Фаэрон, — станут. Феррус Манус будет не последним.

Взвыла сирена, и Мардук увидел, как тонкие губы Кор Фаэрона расходятся в неприятной кривой улыбке. В его глазах было лихорадочное и голодное выражение.

— Телепортационный след, — сказал один из темных магосов, сгорбившийся над консолью. — Нас взяли на абордаж.

— Жиллиман, — прошипел Кор Фаэрон. — Наконец-то.

— Он здесь? — вымолвил Мардук. — Вы знали, что он придет?

Вокруг Кор Фаэрона сгустилось грязное свечение. Мардук услышал бормотание тварей эмпиреев — шепот и крики, заполнявшие все динамики, вокс-каналы и консоли станции.

Тьма окутала Кор Фаэрона, казалось, он увеличился в росте:

— Настало мое время, — произнес он, поднимаясь над полом. Из его глаз и рта сочился темный пар, на расставленных костлявых пальцах плясала нечестивая энергия. Исходящие от Темного Кардинала потоки варпа захлестнули Мардука, будто приливная волна.

— Сегодня великий день, сыновья мои, — сказал Кор Фаэрон, повысив голос, чтобы его было слышно поверх инфернальной какофонии. — Сегодня мы узрим, как примарх падет на колени. Он явится к нам, словно мотылек на огонь, не осознающий, что это пламя принесет ему гибель.