Открытие Вселенной - прошлое, настоящее, будущее - [14]

Вероятно, уже в верхнем палеолите зародились идеи календарей, охватывающих более широкие циклы. К этому вполне могли подтолкнуть такие важные в охотничье-собирательской практике явления, как сезонная миграция животных и опять-таки сезонная доступность тех или иных съедобных растений. Смена времен года оказывала влияние на методы и интенсивность охоты и собирательства, и накопление информации о признаках наступления очередного сезона становилось объективно полезным фактором. Такая информация фиксировалась в основном в ритуальных действах — в этом смысле календарно-обрядовые праздники не моложе самого календаря, точнее, являются первичной его формой. Знаковые формы доземледельческих календарей вряд ли получили особое развитие — в сущности, у охотника не было потребности ни в высокой точности датировок, ни в охвате очень больших временных промежутков. Усреднение наблюдательных данных по большому числу сезонов стало уже проблемой, завещанной земледельческим племенам и будущим цивилизациям. По современным понятиям, решение такой проблемы требовало создания развитой системы знаковой фиксации — от сложных каменно-деревянных конструкций до письменности.

Однако существование зачаточных форм верхнепалеолитического календаря сейчас не вызывает особых сомнений. Находка мамонтова клыка с явно систематизированными насечками (вблизи Ачинска в Сибири) позволяет датировать протокалендарь 16-м тысячелетием до н. э. Аналогичный клык, найденный на Украине (так называемый гонцевский лунный календарь), был сделан между 10 и 15 тысячелетиями до н. э. Правдоподобно также развитие «антропокалендарной системы» в духе тех, которые известны, например, у эвенков или новогвинейских пигмеев. В этой системе счет месяцев ведется циклически по частям тела (13 месяцев у эвенков, 28 — у пигмеев). Сочетание такого рода операций с элементарными представлениями о жизненном цикле человека и с наблюдениями неба вело к зачаточной космогонии — идеям о периодической гибели и возрождении светил.

Возможно, уже в эпоху верхнего палеолита интенсивное развитие орудийной деятельности и тотемических представлений приводит к идее тотема, творящего не только общину, но и весь мир, то есть к примитивной космологической модели.

К счастью, многие моменты эволюции взглядов на Вселенную, взглядов, характерных для верхнепалеолитического сапиенса, можно проследить на основе этнографических данных — изучая мифы и ритуалы ряда племен, дошедших до нашего времени и сохранивших уклад каменного века. К этому мы сейчас и перейдем.

Прежде чем углубиться в дальнейший поиск прошлого, отметим интересное обстоятельство. Культура реликтовых племен служит для истории науки (как, разумеется, и для истории в целом) своеобразным хроноскопом — прибором, позволяющим заглянуть в далекое прошлое. Пользуясь им, наряду с хроноскопом археоантропологическим, мы извлекаем практически всю информацию, доступную на нашем уровне теоретической и технической вооруженности. Но есть и иные варианты хроноскопов, пока не задействованные в должном масштабе.

Элементы древнейшего мировосприятия можно проследить, например, в исследованиях по детской психологии. В возрасте 3–4 лет, уже овладев речью, дети вполне серьезно полагают, что солнышко выходит на небо погулять, обогреть людей и посветить им, а не падает потому, что держится за облака. Оно, как и человек, может испытывать боль, сердиться или радоваться, в то же время светит, как фонарь[8]…

Австралия

Когда заходит речь о древнейших слоях человеческой культуры, этот материк и прилегающие к нему острова непременно всплывают в спорах и гипотезах. Именно там современным исследователям открылись наиболее ранние из доступных прямому наблюдению ступеньки эволюционной лестницы. На жизненном укладе и космологических представлениях австралийских аборигенов мы остановимся несколько подробней — видимо, здесь можно проследить многие типичные черты мировоззрения неоантропов.

Предки современных австралийских аборигенов пришли на материк около 40 тыс. лет назад — это была самая первая волна заселения Австралии. Примерно за 9 тысячелетий до нашей эры от материка отделилась Тасмания, где дальнейшее развитие шло более или менее самостоятельно, вероятно, с некоторым регрессом.

Голландец Биллем Янсзон открыл Южную Землю (так переводится Австралия) в 1606 году, но настоящая колонизация началась почти через два столетия со знаменитой высадки в Порт-Джексоне (будущем Сиднее) колонии преступников в 1788 году. До европейцев имели место лишь эпизодические контакты жителей северного побережья с папуасами и индонезийскими охотниками на трепангов.

В силу многих обстоятельств в Австралии законсервировался гигантский ареал первобытного мира. Останки древнейшего человека, найденные там вблизи озера Манго и датируемые 25 тысячелетием, показали, что в биологическом отношении тип аборигена с тех пор практически не изменился. Впоследствии появились частично шлифованные каменные топоры, возникали и внедрялись и иные усовершенствования, однако дальше палеолита прогресс не пошел.

К началу контактов с европейцами аборигены находились еще на общинно-родовой стадии развития, жили локальными группами по 30–60 человек. 10–15 групп объединялись в племя, которое, впрочем, не несло «правительственных функций» и не имело вождя. Это был просто набор локальных групп, в рамках которого регулировались брачные отношения и инициации (подготовка молодежи). Локальная группа могла помочь своим соседям в тяжелые времена, предоставив для охоты часть своей территории, но дальше этого общность не шла, и нет оснований говорить о целостном социальном организме типа племени.