Открытие Индии - [234]

Тем не менее мы не могли оставаться безмолвными и пассивными свидетелями трагедии, которая, казалось, вот-вот должна была разразиться. Нам необходимо было сказать народу, огромным массам гражданского населения, как им следует вести себя в случае вторжения. Мы заявили им, что, несмотря на их возмущение политикой Англии, они не должны чинить никаких препятствий операциям английских или союзных вооруженных сил, ибо это явилось бы косвенной помощью вражеской агрессии. Ни при каких обстоятельствах они не должны покоряться захватчику, подчиняться его приказам или принимать от него какие бы то ни было милости. Если вторгшиеся войска попытаются завладеть домами и полями индийцев, им необходимо сопротивляться до конца. Это сопротивление должно было носить мирный характер и представлять собой полнейший бойкот противника.

Многие весьма саркастически критиковали эту нелепую, по их мнению, идею сопротивления вторгшейся в страну армии методами ненасильственного бойкота. Между тем в ней не только не было ничего нелепого, но это был единственный метод, остававшийся в распоряжении народа, и притом метод, требовавший очень большого мужества. Мы рекомендовали его не вооруженным силам, и мирное сопротивление предлагалось не в качестве альтернативы вооруженному сопротивлению. Наш совет относился только к невооруженному гражданскому населению, которое, почти как правило, покоряется захватчику в тех случаях, когда вооруженные силы терпят поражение или отступают. Помимо регулярных частей, можно создавать партизанские части, которые тревожили бы противника. Но мы лишены были этой возможности, ибо такие части нуждаются в обучении и оружии и в полной поддержке со стороны регулярной армии. К тому же, если бы даже удалось обучить какие-то партизанские части, надо было подумать и об остальном населении. Считается обычным, что гражданское население покоряется вражеской оккупации. Было известно, что английские власти в некоторых угрожаемых районах издали инструкции, рекомендующие населению и даже части мелких чиновников после ухода армии и отъезда высших чиновников покориться врагу.

Мы прекрасно понимали, что мирный бойкот не может остановить наступающую вражескую армию. Мы знали также, что для большинства мирных жителей сопротивляться противнику было бы трудно, даже если бы они этого хотели. И все же мы надеялись, что некоторые видные лица в городах и селениях, оккупированных противником, откажутся подчиняться ему, выполнять его приказы, содействовать в получении продовольствия или оказывать какую бы то ни было иную помощь. Это грозило им немедленным наказанием, вполне вероятно — даже смертью, а также могло вызвать репрессии. Мы рассчитывали, что такое неповиновение пусть даже ограниченного числа лиц, их сопротивление до конца произведут сильное впечатление на население не только данного района, но и всей Индии. Мы надеялись, что таким образом можно будет пробудить в народе дух сопротивления.

На протяжении нескольких предыдущих месяцев мы создавали в городах и селениях, часто вопреки противодействию властей, продовольственные комитеты и отряды самообороны. Продовольственная проблема сильно тревожила нас, и мы опасались возникновения кризиса в связи с усиливающимися транспортными затруднениями и другими обстоятельствами, связанными с войной. Правительство почти ничего не предпринимало в этой связи. Мы пытались организовать самоснабжение населения, особенно в сельских местностях, и поощрять использование примитивных средств транспорта, например телег, запряженных волами, в случае выхода из строя современных средств. Можно было также ожидать, что в случае вторжения противника с востока большое число беженцев и эвакуирующихся внезапно двинется в западном направлении, как это было в Китае. Мы пытались подготовиться к тому, чтобы принять и устроить их. Все это было чрезвычайно трудно и даже едва ли возможно без содействия правительства, и все же мы пытались сделать все, что могли. Задачей отрядов самообороны было помогать нам в этих начинаниях, предотвращать панику и поддерживать порядок в своих районах. Воздушные налеты и вести о вторжении противника хотя бы в отдаленный район могли вызвать панику среди гражданского населения, и чрезвычайно важно было это предотвратить. Меры, предпринимавшиеся с этой целью властями, были совершенно недостаточны и не внушали доверия общественности. В сельских районах усиливались грабежи и бандитизм.

Мы разработали обширные планы и кое-что сделали для претворения их в жизнь, однако было совершенно очевидно, что мы не затрагиваем существа стоящей перед нами гигантской проблемы. Ее действительное разрешение мыслимо было лишь при полном сотрудничестве между правительственным аппаратом и народом, а это оказалось невозможным. Создалась надрывающая сердце ситуация: в то самое время, когда кризис громко напоминал нам о себе и мы были преисполнены кипучим стремлением к действию, всякая возможность действительно полезной деятельности была у нас отнята. Бедствие, катастрофа гигантскими шагами приближались к нам, а Индия лежала беспомощная и инертная, ожесточенная и угрюмая — поле сражения для соперничающих и чужеземных сил.