Открытие Индии - [208]

Шрифт
Интервал

В споре между национализмом и интернационализмом победу должен был одержать национализм. Так бывало в любой стране при всяком кризисе, а в стране, находящейся под чужеземным господством и хранящей горькую память о непрерывной борьбе и страданиях, это должно было быть неминуемым, неизбежным результатом. Англия и Франция изменили республиканской Испании и предали Чехословакию, принеся тем самым интернационализм в жертву тому, что они ошибочно, как это показали последующие события, считали своими националь-нымег интересами. Соединенные Штаты Америки придерживались изоляционизма, несмотря на их очевидное сочувствие Англии, Франции и Китаю и ненависть к нацизму, японскому милитаризму и агрессии. Только Пирл Харбор заставил их ринуться в пучину войны. Советская Россия, этот символ интернационализма, проводила строго национальную политику, повергая тем самым в смущение многих своих друзей и сторонников. Только внезапное нападение германских армий, совершенное без предупреждения, втянуло СССР в войну. Скандинавские страны, Голландия и Бельгия пытались избежать войны и осложнений в тщетной надежде спасти себя, и все же война их настигла. Турция в течение пяти лет с трудом балансировала на тонком острие не очень строгого нейтралитета, руководствуясь исключительно национальными соображениями. Египет, который при всей его видимой независимости остается до сих пор полуколониальной страной и представляет собой один из главных театров военных действий, находится в странном и ненормальном положении. Фактически это воюющая сторона, полностью находящаяся под контролем вооруженных сил Объединенных наций, и в то же время, повидимому, он не является воюющей стороной.

Все эти разновидности политического курса, избранные различными правительствами и странами, могут иметь свое объяснение или оправдание. Демократическая страна не может ринуться в войну, не подготовив предварительно свой народ и не заручившись его сотрудничеством. Даже авторитарное государство должно заранее подготовить почву. Но каковы бы ни были выдвигаемые при этом причины или оправдания, совершенно очевидно, что как только возникал кризис, решающее значение приобретали национальные соображения или то, что принималось за таковые, все же остальное, не согласующееся с этими соображениями, отметалось. Поразительно, как во время мюнхенского кризиса сотни международных обществ, антифашистских лиг и других организаций в Европе лишились дара речи; стали бессильными и недейственными. Отдельные лица и небольшие группы людей могут проникнуться духом интернационализма и даже способны принести свои личные и непосредственные национальные интересы в жертву более высокой цели.Б о народы относятся к этому иначе. Интернациональные интересы вызывают у них энтузиазм лишь тогда, когда, по их мнению, они согласуются с интересами национальными. Несколько месяцев назад лондонский «Экономист», касаясь английской внешней политики, писал: «Толькотакая внешняяполитика, которая обеспечивает полную и очевидную защиту национальных интересов, имеет шансы на то, что она будет проводиться последовательно. Ни одно государство не ставит интересы международного сообщества выше своих собственных интересов. Лишь при совпадении тех и других возможен сколько-нибудь действенный интернационализм».

Только в свободной стране может развиваться интернационализм, ибо все помыслы и вся энергия порабощенной страны направлены к достижению собственной свободы. Это порабощенное состояние подобно внутренней раковой опухоли, которая не только делает невозможным исцеление пораженного органа тела, но и действует как постоянный раздражитель на мозг человека, придавая определенную окраску всем его мыслям и поступкам. Оно содержит в себе конфликт, который приковывает к себе все мысли и не дает возможности рассмотреть более широкие проблемы. История длинного ряда прошлых конфликтов и страданий вечно живет в сознании отдельной личности и всего народа. Она становится навязчивой идеей, всепоглощающей страстью, от которой невозможно избавиться иначе, как устранив причину, породившую ее. Но даже и в этом случае, когда ощущение порабощенности пропадает, излечение совершается медленно, ибо духовные раны заживают медленнее, чем раны телесные.

Такая обстановка давно уже существует в Индии, и все же Ганди сумел придать нашему националистическому движению новое направление, несколько ослабившее сознание тщетности наших усилий и чувство горечи. Эти чувства продолжали существовать, но я не знаю другого националистического движения, которому было бы в такой мере чуждо чувство ненависти. Ганди был пламенным националистом, но в то же время он был человеком, который сознавал, что ему есть что сказать не только Индии, но и всему человечеству, и он горячо жаждал всеобщего мира. Его национализм, таким образом, отличался определенной мировой ориентацией и был совершенно свободен от каких бы то ни было агрессивных устремлений. Желая независимости для Индии, он вместе с тем пришел к убеждению, что единственно правильной целью, хотя бы и осуществимой лишь в отдаленном будущем, является создание всемирной федерации взаимозависимых государств. Он говорил: «Национализм в моем понимании значит, что моя страна должна обрести свободу, что, если нужно, вся моя страна должна умереть, чтобы человечество могло жить. Здесь нет места расовой ненависти. Пусть это будет нашим национализмом». И далее: «Я хочу мыслить в масштабах всего мира. Мой патриотизм включает благо всего человечества. Поэтому мое служение Индии включает служение человечеству... Целью государств мира является не изолированная независимость, а добровольная взаимозависимость. Лучшие умы мира желают сегодня видеть не абсолютно независимые государства, воюющие друг с другом, а федерацию дружественных взаимозависимых государств. Осуществление этой идеи может оказаться делом далекого будущего, Я не хочу предъявлять каких-либо чрезмерных претензий от имени нашей страны. Но я не вижу ничего чрезмерного или невозможного в том, чтобы выразить наше согласие на всеобщую взаимозависимость вместо независимости. Я желаю иметь возможность быть совершенно независимым, не утверждая своей независимости».


Рекомендуем почитать
Каппель в полный рост

Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.


На службе военной

Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.


Абель Паркер Апшер.Гос.секретарь США при президенте Джоне Тайлере

Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.


Жизнь и творчество Дмитрия Мережковского

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Странные совпадения, или даты моей жизни нравственного характера

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Саддам Хусейн

В книге рассматривается история бурной политической карьеры диктатора Ирака, вступившего в конфронтацию со всем миром. Саддам Хусейн правит Ираком уже в течение 20 лет. Несмотря на две проигранные им войны и множество бед, которые он навлек на страну своей безрассудной политикой, режим Саддама силен и устойчив.Что способствовало возвышению Хусейна? Какие средства использует он в борьбе за свое политическое выживание? Почему он вступил в бессмысленную конфронтацию с мировым сообществом?Образ Саддама Хусейна рассматривается в контексте древней и современной истории Ближнего Востока, традиций, менталитета л национального характера арабов.Книга рассчитана на преподавателей и студентов исторических, философских и политологических специальностей, на всех, кто интересуется вопросами международных отношений и положением на Ближнем Востоке.