Открытие бессознательного - [13]

Рассказчик сообщает нам о своей первой процедуре исцеления, которую он провел над юношей по имени Владелец Пищи, внуком вождя. Пациенту приснился сон, будто новый кандидат в шаманы исцелил его от болезни; такой сон считался достаточным основанием для того, чтобы просить его заняться лечением пациента. Ученик использует метод окровавленного червя, и пациент заявляет, что излечился от болезни. Это большой успех для кандидата в шаманы, которому присваивается имя Квазелид, и с этих пор он пользуется репутацией великого шамана. Пациент излечился, «потому что он сильно верил в свой сон, в котором видел меня», заявляет рассказчик, но, по-видимому, после этого события он действительно начинает считать себя могущественным шаманом.

Во время визита Квазелида в соседнее племя Коскимо его приглашают присутствовать на церемонии излечения, проводимой дочерью вождя по имени Женщина, Созданная Для Приглашений. Квазелид замечает, что шаманы племени Коскимо пользуются несколько другой техникой: вместо того чтобы извлекать из тела пациента болезнь в виде окровавленного червя, они просто показывали ему немного слюны, заявляя, что это и есть его «заболевание». Таким образом, по мнению рассказчика, шаманы племени Коскимо являются большими мошенниками, нежели шаманы племени Квакиутл, которые, по крайней мере, способны предъявить больному нечто материальное. Но тут история принимает неожиданный оборот: шаманы Коскимо оказываются не в состоянии вылечить Женщину, Созданную Для Приглашений. Квазелид просит разрешения попытаться использовать свой метод, извлекает и показывает пациентке ее предполагаемую «болезнь» (окровавленного червя), и пациентка заявляет, что излечилась. Шаманы племени Каскимо пристыжены, а сам Квазелид, вероятно, несколько удивлен, хотя оба метода являются обманом, один из них оказывается более эффективным, нежели другой.

Шаманы Коскимо приглашают Квазелида на тайное совещание, которое происходит в пещере у подножия холма в лесу. Один из шаманов, Великий Танец, приветствует Квазелида в дружественной манере и объясняет ему теорию болезни и метод лечения, применяемый шаманами его племени. Объектом заболевания, говорит он, является сам человек, и когда им удается захвать его душу, болезнь умирает и пациент поправляется, поэтому шаману нечего показать присутствующим при исцелений людям. Они просят Квазелида объяснить, каким образом болезнь оказывается у него в руках. Но Квазелид отказывается говорить, заявив, что он лишь недавно стал шаманом и что ему не позволено говорить об этом, пока он не закончит четырехлетний курс обучения. Шаманам Коскимо не удается заставить его говорить, несмотря на то, что они посылают к нему своих дочерей в надежде соблазнить его.

После того как Квазелид возвращается в деревню, один из старых шаманов, пользующийся авторитетом среди своих сородичей, вызывает его на соревнование в лечении нескольких пациентов. Квазелид видит, что старик использует другой трюк: он заявляет, что якобы заключает извлеченную им болезнь либо в обруч, который он носит на голове, либо в погремушку, имеющую форму птицы, и благодаря силе, содержащейся в болезни, эти предметы на некоторое время приобретают способность парить в воздухе. Среди пациентов есть женщина, которая сообщает, что старому шаману никогда не удавалось вылечить ее, и Квазелид, использовав на ней метод окровавленного червя, добивается ее выздоровления. В знак победы над старым шаманом он поет свою священную песнь и распределяет среди зрителей двести долларов, чтобы они запомнили его имя.

Старый шаман расстроен и посылает к Квазелиду свою дочь, чтобы она договорилась с ним о встрече. «Я умоляю тебя спасти мою жизнь, - говорит он ему, - чтобы я не умер от позора, ибо я стал посмешищем в глазах своих сородичей из-за того, что ты сделал со мной вчера». Он умоляет Квазелида раскрыть ему свой метод лечения, а тот требует, чтобы старый шаман показал ему свои трюки. Несмотря на то что шаман соглашается выполнять его требование и несмотря на мольбы старого шамана и его дочери, Квазелид отказывается открыть ему в свою очередь свои секреты. На следующее утро шаман и его семья исчезают, и вскоре появляются слухи о том, что он сошел с ума. Квазелид продолжает изучать трюки других шаманов, добавляя их к своему методу окровавленного червя, который приносит ему новые терапевтические успехи. В конце повествования автор сообщает, что ему становится все труднее отличать «настоящих» шаманов от шарлатанов. Только в отношении одного шамана у него нет сомнений, что тот является «настоящим», поскольку он не принимает платы у своих пациентов, а также потому, что его никто никогда не видел смеющимся; все остальные, по его мнению, «лишь изображают из себя шаманов». С другой стороны, Квазелид сообщает о своих собственных успехах в лечении пациентов, явно предавая забвению тот факт, что он начал свою карьеру с намерения разоблачить трюки шаманов, которые он теперь успешно применяет сам.

Если мы отбросим, возможно, имеющиеся у рассказчика элементы мифомании, то эта история человека, который, сам того не желая, стал шаманом, может помочь нам лучше понять процесс такого лечения. Не подлежит сомнению, что высасывание «болезнетворного объекта» из тела больного является лишь частью тщательного разработанной церемонии, которая включает в себя другие обряды, такие как песни и магические жесты, и требует помощи ассистентов (сопровождающих этот церемониал барабанным боем). Вся процедура лечения является тщательно подготовленной и хорошо продуманной. Она производится в присутствии мужчин, женщин и детей и достигает своей кульминации в драматический момент, когда шаман показывает болезнь в виде постороннего тела пациенту, его семье и присутствующим зрителям.