Откровенный дневник проводницы - [2]

Но как-то нам выпала возможность остаться дома наедине. Тогда я впервые узнала, что такое мужская страсть. Он буквально сорвал с меня одежду, целуя так, что у меня помутился рассудок. Он издавал рычащие кричащие звуки, одновременно расстегивал штаны, ласкал меня, и я чувствовала себя тряпичной куклой, которую используют в своих похотливых желаниях. Когда он вошел в меня, член его, казалось, уперся мне в желудок. Кроме боли и стыда за происходящее, я ничего не испытала. Но, когда мы оделись, он снова стал нежным и ласковым. Вскоре происшедшее стерлось из моей памяти. Наверное, так и должно быть, думала я.

Однажды я поехала с ним на работу в ночную смену. Когда мы приехали на конечную станцию, у нас было время, чтобы уединиться. Он провел меня в другую секцию тепловоза и там вместо дежурных поцелуев, стал раздевать меня. К тому времени он полностью подчинил меня себе, и я послушно стягивала трусики. Он делал со мной невероятные вещи, и от его ласк я возбудилась так, что совсем не понимала, где нахожусь. Он закрывал мне рот одной рукой, а другой вставлял член. Острое наслаждение пронзило меня и вскоре я почувствовала горячую струю спермы на животе.

– Ты сводишь меня с ума. Ты такая страстная.

Мне было приятно это слышать, но услышать хотелось другое, однако слов любви он мне не говорил. Все мои мысли были о нем, страсть и в самом деле переполняла меня. Любовь и секс смешались во мне. Хотелось видеть его постоянно. Хотелось, чтобы он прикасался ко мне постоянно, он дарил мне море удовольствия. Безумная эйфория накрыла меня с головой. Тот самый первый раз, который ты потом всю оставшуюся жизнь пытаешься повторить. Кто-нибудь это смог?

Как-то раз я пришла домой после очередного свидания, а сестра с загадочным видом позвала меня на кухню. После того как она торжествующе улыбнулась и произнесла самодовольно:

– Я же говорила!

Я поняла, что услышу нечто страшное, и не ошиблась.

– Я звонила в отдел кадров твоего Пашеньки. Эта сволочь женат и у него двое детей! Так, что прекрати с ним встречаться немедленно! Надеюсь, ваши отношения не зашли слишком далеко?!

Я с трудом осознавала, где нахожусь, слезы застилали мне глаза. В голове эхом раздавались слова сестры. Молча я выбежала из кухни, бросилась на диван и завыла. Рыдала долго и безутешно. Что оплакивала? До сих пор не знаю. Обливалась слезами неделю без перерыва. Внутренние убеждения не позволяли мне продолжать встречаться с женатым мужчиной. Потом как-то сразу успокоилась, и во мне возникло желание пойти учится в железнодорожный лицей. Чтобы видеть его хоть изредка, хоть издалека. Мне, казалось, что так и будет. Забегая вперед, скажу, что встретила я его лишь однажды, спустя пять лет. Мы даже с ним спокойно поговорили и я не испытала никакого волнения, скорее облегчение от того, что мы не вместе.

Я подала документы в железнодорожный лицей и стала ждать начала учебного года. Мысли о Паше не давали покоя, но я заставила себя переключится на учебу. Умом понимала, что я ему безразлична, что ему нужна была молоденькая девочка, а сердце ждало хотя бы объяснений. Не дождалось.

Итак, я стала учиться на проводника пассажирских вагонов.

Глава вторая, первые шаги в вагоне

Училась я средне, не высовываясь. Прошла практику, сдала дипломную работу, получила диплом. Пришла пора устраиваться на работу. С волнением я пришла в отдел кадров, боясь, что не возьмут, потому что на курсе были оценки лучше моих. Но кому нужны были оценки, им нужна была рабсила. Сомнения вызвал лишь мой возраст, но восемнадцать мне уже исполнилось, и это не стало препятствием.

И вот после многочисленных экзаменов в резерве проводников, инструктажей (на железной дороге это первое дело), я стою у окошка нарядчиков. Нарядчик – это большой человек, он ставит в рейс и закрывает наряды. Я познакомилась с ними еще на практике. Произвела на них хорошее впечатление, но на хорошее место не надеялась. Нас предупредили сразу, чтобы на «дальняк» не рассчитывали, там и без нас есть кому ездить. Дальняк мне и не нужен был…Я мечтала работать рядом с Пашей. Рейсы бывают дальние, пригородные и охрана вагонов, когда вообще никуда не едешь, а отмываешь по три вагона. С замиранием сердца я ждала своей участи.

– Вот, пришла, Нина Ивановна. Куда вы меня определите?

– Сможешь сегодня к пяти вечера приехать?

– А куда рейс?

– На Камск. На пять суток. Выручай, у меня человек заболел.

Я чуть не ошалела от радости. Даже не подумав, я закивала головой:

– Да, смогу.

– Ну, иди, собирай вещи. Форму то успела получить?

– Да.

Глупо улыбаясь, все еще не веря своей удаче, я спросила:

– А кто напарница?

– Света Юлина. Хорошая женщина. Не бойся, не обидит. Иди, собирайся.

Так я поняла, как очень важно быть в нужное время в нужном месте. Потому что из нашей группы я единственная кто стал работать на дальняк.

Как слепой котенок, брошенный в воду, я, барахтаясь, ничего не понимая, никого толком не зная, выплывала на подмостки сплетен. Они появились сразу: раз в рейс поставили, значит, блатная. А я молчала с загадочным видом, пусть болтают, мне только лучше. Может больше уважать станут и бояться будут.