Откровенные диалоги о штрафниках Великой Отечественной - [9]

Легендарный рейд штрафбата. Освободители Рогачёва. Интервью Белорусскому Столичному ТВ. Февраль 2009

Белорусское Столичное телевидение из Минска во время одной из наших поездок в город Рогачёв снимало сюжеты для своего документального фильма на месте боев нашего штрафбата по овладению позиций противника на крутом берегу реки Друть, впадающей в Днепр у Рогачёва. Эта съёмка завершилась взятием телеинтервью, которое полностью записано здесь.

Каким получился фильм, и когда он выходил в эфир по Белорусскому телевидению, мы не знаем, но текст интервью приводим без купюр.

Ведущий интервью: Товарищ генерал, сегодня, 24 февраля — день освобождения Рогачёва от немецко-фашистских захватчиков, а Вы — участник тех боёв. Позвольте несколько вопросов по этому поводу. У меня есть часть вопросов обязательных, я просто их зачитаю. Первый вопрос касается непосредственно военных действий, но все они, наверное, достаточно общие.

А.В. Пыльцын: Можно считать, что именно сегодня прошло ровно 65 лет с завершения Рогачевско-Жлобинской операции, когда на берегу Днепра был захвачен достаточно солидный плацдарм, который потом позволил начать с него операцию «Багратион» и развить её вплоть до освобождения всей Советской Белоруссии, части Польши, Литовской и Латвийской ССР.

Но скажу вам, Рогачевско-Жлобинская операция завершилась тогда не так, как ее хотели завершить. Жлобин остался в руках у немцев и был освобожден именно в ходе операции «Багратион». А вот начало «Багратиону» было положено фактически этой Рогачевско-Жлобинской операцией, которая завершилась взятием Рогачева и захватом плацдарма на западном берегу Днепра. Когда я говорю о данной операции, я всегда упоминаю, что главной силой в ней были 120-я и другие дивизии 3-й армии под командованием генерал-лейтенанта Горбатова.

Хотя это и была армейская операция, как говорил сам командарм Горбатов, она имела огромное значение для всего Белорусского фронта. Несколько слов об участии нашего штрафбата в данной операции и лично моём: нам генерал Горбатов поставил отдельную задачу, потому что основные войска армии шли с фронта и должны были атаковать всю немецкую оборону на этом берегу Днепра. А нашему батальону была поставлена задача: не ввязываясь в бои с противником, прорваться через передний край в тыл к немцам и дезорганизовать всю их систему обороны, не допуская подхода резервов, взрывая склады боеприпасов, мосты, дороги и так далее. А поскольку я был командиром взвода в этом офицерском штрафном батальоне, да ещё в начале этого похода возглавлял разведвзвод батальона, то и на меня возлагались ответственные задачи. И вот батальон начал эту операцию с форсирования Днепра, недалеко от с. Гадзиловичи, преодоления немецкой обороны, прохода в тыл и собственно боевых действий во вражеском тылу.

В тылу противника мы действовали так дерзко, что те немцы, которых мы брали в плен, недоумевали, каким образом русские дивизии прорвались в тыл (они думали, что прорвались дивизии)… В течение 3 суток мы отвлекали на себя немецкое командование и часть их сил, а в это время генерал Горбатов организовал прямое наступление — в лоб. И вот таким образом был взят Рогачев. Не удалось тогда взять Жлобин, потому что в нем оставались крупные силы немцев, пришлось ему ждать освобождения ещё 4 месяца до начала операции «Багратион».

Вот таким оказался наш рейд по оперативно-тактическим войсковым тылам врага. Во время этого рейда потери батальона были сравнительно небольшими, но особенно заметными они были, когда нам пришлось вести бой при ликвидации какого-то крупного немецкого штаба и гарнизона в районе с. Мадора (1). О том, как там действовал наш штрафной офицерский батальон, я писал в своих книгах, одна из которых — «Правда о штрафбатах» — продавалась в Минске, потому что неправды о штрафбатах было много, вылитой и на экраны, и в печати. Сами знаете: было время, когда слово «штрафбат» было запрещенным. О них никогда ничего не рассказывали и не писали.

Довольно сжатая характеристика боевых действий батальона при выполнении такой необычной задачи дана Командующим 3 Армии генералом Горбатовым, в которой особым пунктом отмечено, что «за период боевых действий батальон уничтожил до 200 солдат и офицеров противника, до 40 различных машин, мотоциклов — 8, бронемашин — 1, танков — 1. Взяты трофеи в исправном состоянии: 1 автомашина, 2 пулемёта, 2 миномёта, 2 автомата. Кроме того освобождены из-под конвоя 250 чел. гражданского населения, угоняемых немцами… Своими действиями батальон нарушил нормальную связь и подвоз боеприпасов к линии фронта, создал панику в тылу противника, чем всемерно способствовал успешному наступлению наших частей…».

Ведущий: А что это были за люди и формирования вообще? Насколько их действия отличались и в какие условия они были поставлены?

А.В. Пыльцын: Уже, наверное, всем известен приказ № 227 Сталина «Ни шагу назад», на основании которого были сформированы штрафные роты и штрафные батальоны. Штрафной батальон — офицерская воинская часть; туда попадали только и исключительно офицеры, которые каким-то образом серьёзно нарушили дисциплину. Сразу поясню: в штрафные батальоны не направлялись ни дезертиры, ни бандиты, ни воры в законе, ни тем более политические заключённые из категории «врагов народа». Рядовыми бойцами батальона были, как правило, боевые офицеры, которые либо не выполнили боевую задачу либо сдали населенные пункты — в военное время законы очень строгие. За что в мирное время можно было получить выговор, за то можно было получить штрафбат во время войны. Казалось бы, многие попадали в штрафбаты за незначительные проступки, но даже такого рода ошибки в войне могли быть очень большим нарушением. Поэтому наш батальон был только из офицеров, и весь этот 11-серийный фильм Володарского-Досталя про штрафбат, куда там всех направляли (солдат, сержантов, лагерников-уголовников), и даже командирами рот были «воры в законе», неверно отображает суть штрафбата. Ничего подобного не было и не могло быть. Командиром батальона во время Рогачевско-Жлобинской операции был подполковник Осипов Аркадий Александрович — грамотный офицер, окончивший курс Военной академии, имеющий боевой опыт финской и начала Отечественной войн. Поэтому ему удалось провести наш батальон через передний край немецкой обороны, как потом говорил генерал Горбатов: «Как канат сквозь игольное ушко».