Откровения - [15]

И вот теперь она сидела в этой грязной, вонючей комнате, с парнем, которого когда-то любила так сильно, что за несколько месяцев его отсутствия у нее изболелось сердце.

Дилан сбросил куртку. Это была нейлоновая светло-бежевая ветровка, из тех, что продают в больших розничных магазинах того типа, где в одном проходе можно купить и верхнюю одежду, и белье. Блисс смутно припомнила, как запихивала окровавленную кожаную куртку в мусор. Что с ней сталось? Ее сожгли.

Дилан легонько коснулся ее руки; Блисс напряглась.

— Что ты делаешь? — спросила она.

Ей хотелось рассердиться, но вместо этого на нее нахлынуло возбуждение. Дилан так отличался от тех парней Красной крови, что были у нее! Мими была права: когда ты с кем-то себе подобным, кровь в жилах начинает течь иначе.

Юноша ткнулся носом ей в щеку.

— Блисс...

Он произнес ее имя так нежно, так интимно... Его теплое дыхание касалось ее уха.

— Останься со мной, — попросил Дилан.

И прежде чем она успела хотя бы вяло возразить, он ловко сманеврировал, и вот уже они лежат на диване, ноги Блисс — под ногами Дилана, бедра их соприкасаются; Дилан запустил пальцы ей в волосы, а ее ладони скользят по его груди — при всей его худобе мышцы парня приобрели твердость, какой прежде не было.

Потом его язык скользнул ей в рот... и это было так сладко... Блисс чувствовала, как по щекам ее текут слезы, а Дилан осушает их поцелуями... О господи, как она по нему скучала!.. Он причинил ей боль — но, может, причинить тебе боль способны лишь те, кого ты любишь?

Дилан неловко задрал край ее блузы, и Блисс помогла ему снять ее. Он зарылся лицом в ямку у нее между ключицами — а потом отпрянул, словно обжегшись.

— Эта вещь по-прежнему у тебя! — воскликнул Дилан, отодвинувшись как можно дальше, и забился в дальний угол дивана. — Палмо Диаболос... — произнес он на языке, которого Блисс не понимала.

— Что? — переспросила Блисс.

У нее все еще голова шла кругом от его поцелуев. Она все еще была пьяна от его запаха. Девушка взглянула туда, куда он указывал.

Ожерелье. Проклятие Люцифера. Изумруд, висящий на цепочке у нее над сердцем. Вещь, которую она так и не вернула в отцовский сейф. Вещь, которую она привыкла носить не снимая. От сознания, что эта вещь при ней, Блисс делалось спокойнее. Прикасаясь к камню, она чувствовала себя... лучше. Безопаснее. И более самой собой.

Дилан был потрясен.

— Я не могу тебя целовать, когда у тебя на шее эта вещь.

— Что? — Блисс сунула голову в ворот блузы.

Юноша по-прежнему смотрел на нее с таким видом, словно она пыталась его отравить.

— Ты носила его все это время. Вот почему я не мог... Я знал, что есть какая-то причина.

Потом Дилан забормотал нечто непонятное. На другом языке. На сей раз он походил на китайский.

Блисс натянула блузу обратно. Это неслыханно! Она чувствовала себя круглой идиоткой. Ладно, она, может, и пообещала Шайлер с Оливером, что присмотрит за ним, но не похоже, чтобы он оставался источником опасности. Он знает, что Шайлер — не Серебряная кровь. Кроме того, он уже достаточно большой, чтобы самому о себе позаботиться.

А она определенно не намерена оставаться здесь ни секундой дольше. Блисс изнемогала от унижения. Она не могла понять, как же он к ней относится на самом деле. Дилан метался из стороны в сторону. То он сдирает с нее одежду — а секунду спустя отскакивает с таким видом, словно в жизни не видал ничего отвратительнее ее тела. Хватит с нее этой игры! Надоело!

— Ты уходишь? — спросил Дилан, когда девушка собрала свои вещи и направилась к двери.

— И немедленно.

Юноша печально взглянул на нее.

— Когда ты уходишь, я скучаю по тебе.

Блисс кивнула, как будто Дилан отпустил какое-то нейтральное замечание насчет погоды. Пускай отрабатывает свой печальный взгляд и сексуальный голос на ком-нибудь другом! А она хочет лишь, чтобы ее оставили в покое.

Глава 11

— Последний заказ, — предупредила официантка.

— Еще «Кампари»? — спросила Шайлер у Оливера.

Он встряхнул бокал, так, что застучали кубики льда, и одним глотком допил коктейль.

— А то!

— Вам что-нибудь принести?

Шайлер задумалась насчет еще одной порции «Джонни Уокер блэк». Прежде она ненавидела вкус виски, но в последнее время распробовала его. Оно было огненным, сладким и сочным — наибольшее приближение по вкусу к крови, какое только можно найти. Оливер однажды попросил ее описать, на что это похоже, потому что сам он не понимал притягательности напитка. Для него кровь имела металлический и чуть сладковатый вкус, Шайлер объяснила, что вампиры ощущают кровь по-другому — для них это все равно что пить жидкий огонь.

Отсюда и проистекала ее новообретенная любовь к виски.

— Почему бы и нет, — отозвалась девушка.

Вряд ли она опьянеет еще от одной порции. А вот Оливер, похоже, уже набрался изрядно. Он завел привычку всякий раз перед их встречами выпивать для храбрости. Нет, конечно, при встречах в школе он не пил, но эти внезапные моменты воссоединения были такими краткими, что погоды не делали. Однако Шайлер заметила, что всякий раз, как они проводили вместе более или менее продолжительный отрезок времени, Оливер был навеселе.

Официантка вернулась с двумя бокалами, полными до краев. Было уже за полночь, и в заведении остались лишь очумелого вида клабберы, завтракающие после затянувшейся допоздна гулянки, или такие же очумелые клабберы, подкрепляющиеся перед ранним началом работы в барах, работающих во внеурочные часы, где алкоголь не подается и чья клиентура предпочитает ловить кайф от химии.