Откровение или бред? - [46]

Говорят, что она с детства уже не любила женщин и избегала их общества. В семь лет Христина умела себя держать в придворном обществе и поддерживала разговор с учеными. В шестнадцать лет она владела шестью языками и любимым ее чтением были Фукидид и другие классики. В эту пору она была настолько умна и самостоятельна, что регентство убедило ее принять бразды правления в свои руки. Восемнадцати лет она держала речи к сенату, отдавала приказания министрам, давала направление политике королевства, была самовольна, самоуверенна, властительна и надменна… Вообще, она не терпела опеки над собою. Чужие советы ей были неприятны, и несогласные с нею мнения нетерпимы, ее капризы должны были исполняться немедленно. Всю свою жизнь она, однако, отдавала государству – она занималась внутренними делами, направляла дипломатию, поддерживала международные отношения и т. д.

В течение всего этого времени Христина была дочерью своего отца. Она любила звук пушечной пальбы, любила трудности и опасности походной жизни, любила величие и всю обстановку, неразрывно связанную с управлением делами государства или командованием великой армией. Ее любимыми собеседниками были выдающиеся государственные деятели, министры, полководцы и ученые. Наиболее привлекательным предметом беседы были воспоминания о славных делах отечества и воинских его успехах. Она принимала личное участие в спорах с лучшими людьми и отличалась начитанностью, пониманием, острым и глубоким умом и правильностью взгляда. Все это способствовало тому, что ее советники относились к ней с полным почтением, послушанием, преданностью.

До сих пор она творила все великое. Природа одарила ее блестящим умом – она любила и изучала литературу, музыку и искусства, она была окружена выдающимися учеными и обладала полной возможностью развить как свои природные, так и приобретенные дарования. Она с большим успехом провела благие перемены и достигла лучших результатов, нежели другие правители, и, говорят, принимала большое участие в деле прекращения тридцатилетней войны. Она обладала обаятельным обращением и блестящим разговором. Ее руки многократно искали лица, занимавшие высокое положение в Европе. Всякое желание ее всегда предупреждалось и по возможности точно исполнялось как министрами, так и народом.

До сих пор мужской ум отца царил в головке девушки и властвовал в ее натуре. Но должна была пробудиться женщина со свойствами матери. Это скоро и совершилось.

В двадцать – двадцать один год она стала капризна, изменчива и пуста, она стала увлекаться придворными интригами, завела фаворитов, задаривала их царскими подарками, стала более мелочною и во многом воскресила в себе мать. Но рядом с этим в ней проявились и великие свойства натуры отца. И так в жизни одного человека воплотились две несовместимые натуры и породили крайне взбалмошную и странную личность.

В делах государственных она стала лишать доверия людей честных и преданных и приближала недостойных и шарлатанов. Она раздавала большие суммы сомнительным личностям и тратила массу денег на покупку ненужных предметов, приносимых ими с советом купить. Театры и развлечения для нее стали выше и интереснее, чем дела государства. Сомнительного свойства лейб-медик теперь заменил при ней место канцлера государства и главного советника. Постоянные, часто неосмотрительные и неблагоразумные траты совершенно разорили финансы страны и поставили их в невозможное положение. Советы прежних преданных людей теперь принимались холодно и с пренебрежением.

Но и это все не удовлетворило молодую королеву. Ее стесняла внешность. Ее стесняла обстановка. Она искала свободы и независимости ни от кого и ни от чего. Поэтому она в 22 года объявила, что оставляет престол и уезжает из своей родины. Сказано – сделано. Она начала готовиться к отъезду, несмотря на мольбы министров и народа не делать этого.

Покончив приготовления, Христина в торжественном заседании произнесла блестящую речь, выражая свою признательность исполнителям ее воли, она указала на то, что все, что она сделала, было сделано благодаря им. После этого она сняла корону и объявила о передаче ее другому лицу. Затем она уехала в Италию.

Сбросив с себя официальные путы, Христина сразу пустилась в разнузданную жизнь. Она стала слишком веселой, слишком свободной, слишком откровенной. Ее речи заставляли краснеть окружающих, а ее деяния заставляли молчать из уважения к полу. Немедленно по отъезде из Швеции она забыла веру своего отца и быстро переменила протестантизм на католицизм.

Вера, за которую ее отец сложил свою голову, была сменена с легкомыслием, достойным нигилиста, каковым и была Христина. Сама она сознавалась, что сделала это из любезности к стране, в которой поселилась, да и не придавала она никакого значения делам веры. Она жила без веры, без высокой нравственности, даже без любви к ближнему. Всюду, где она появлялась, правительство и народ относились к ней с уважением, как к представительнице видной державы, но Христина мало отвечала этому отношению. Она стала небрежна к своей внешности, к своему костюму и своему поведению. В Риме она сумела повздорить с папой, который отнесся к ней крайне внимательно и сочувственно. Во Франции, изучая науку и искусства, она вместе с тем вела жизнь крайне легкомысленную, грубую и неприличную. Здесь она приговорила к смерти одного из своих приближенных и казнила. Говорят, что этот казненный, Мональдески, был жертвою ревности Христины… После нескольких лет такого авантюризма ей пришло в голову вновь занять престол Швеции. В это время король шведский умер. Христина стала искать престола. Больших денег это стоило ей и притом напрасно. Что она оставила добровольно, то уж трудно было вернуть. Ее постигла неудача.