Отказ - [9]

– Великолепная птица, не правда ли? – раздался сзади меня незнакомый голос.

Я обернулась и увидела возле нашего столика высокого смуглого мужчину.

– Великолепное зрелище! – сказала я, сразу поняв, кто этот незнакомец.

– Привет, Морри, – мягко сказал он, протягивая руку и слегка поклонился. – Пожалуйста, не вставайте.

– Сара Ринсли, познакомьтесь с Умберто Кортазаром, – сказал Морри, потом повернулся к Умберто. – Доктор Ринсли – психолог. Вы могли слышать ее передачи по радио.

Улыбка, появившаяся на лице Умберто, показала, что он меня узнал; он обеими руками взял мою руку.

– По вторникам и четвергам днем! Я всегда слушаю, когда есть время. – Он говорил с едва заметным акцентом.

Я с довольным видом рассмеялась.

– Никогда бы не подумала, что владелец такого чудесного ресторана интересуется проблемой несварения желудка.

– Для некоторых моих посетителей существует эта проблема. Другие должны поддерживать фигуру в интересах карьеры. Поэтому для них я разрабатываю специальное меню. Возможно, я смогу его вам показать.

– Расскажи нам о своей птице, – предложил Морри.

– Роджо – выросший в неволе алый ара. Говорит он немного…

Попугай прервал его очередным пронзительным воплем. На лице Умберто появилась извиняющаяся улыбка.

– Надеюсь, красота этой птицы несколько сгладит впечатление от ее криков. Кушайте, пожалуйста, и приятного вам аппетита.

По пути Умберто подошел к птице и погладил ее перья.

– Ш-ш-ш, Роджо, от твоего крика у посетителей расстроится желудок, – сказал он, потом вытащил из кармана орешек и дал птице.

– В этом ресторане каждое блюдо – шедевр, – сказал Морри; он был доволен тем, что снова завладел моим вниманием. – Умберто мне говорил, что он пригласил художника-дизайнера, чтобы решить, как оформлять блюда.

Он вдруг остановился и вопросительно на меня посмотрел.

– Тебе он понравился, да?

– Всегда приятно встретить человека, которому нравятся мои передачи. Что ты о нем знаешь?

– Он из Никарагуа. Когда он был совсем молодым, ему пришлось заботиться о семье. Ходили слухи, что он собирался жениться, но по какой-то непонятной причине передумал, ничего никому не объясняя. Благо-царя ресторану он уже известен за пределами страны.

Умберто послал нам бутылку сухого шампанского, и я сделала несколько глотков, пока мы с Морри обсуждали наших пациентов. Морри был уверен, что физические симптомы Ника были следствием его эмоционального состояния. Он сказал, что уже несколько раз выписывал ему транквилизаторы и снотворное. Я попросила его отправить Ника на консультацию к психиатру, если он захочет выписать еще.

На десерт подали разные маленькие пирожные, крошечные пирожки и малюсенькие кусочки свежего фруктового щербета. Мы с Морри долго спорили, кто будет платить по счету, и в конце концов он позволил заплатить мне. Мы встали и на прощание поцеловались.

При выходе я чуть не натолкнулась на Умберто. Его лицо просияло.

– Как вам понравился ланч? – спросил он.

Я улыбнулась, пытаясь выразить глубокое восхищение.

– Это лучшее из того, что мне приходилось пробовать. А шампанское было настолько хорошо, что меня так и подмывало его допить после того, как Морри ушел.

Я поняла, что мой комплимент прозвучал вполне искренно и добавила:

– Еще раз спасибо. Пора приниматься за работу.

– Погодите, погодите, – сказал он и положил руку мне на плечо. – Прежде чем вы уйдете, позвольте мне кое-что вам показать.

Я подумала было, что он, возможно, хочет обсудить какие-то проблемы, но смешинки в его глазах предвещали что-то другое. Я с удовольствием последовала за ним.

Его кабинет был в беспорядке завален кучей разных вещей; казалось, они были везде. Широкий стол вишневого дерева был закидан бумагами и карточками меню. На стене напротив стола висели полки с напиханными в них книгами вперемешку с сувенирами и кухонной утварью. В дальнем углу стояла вешалка, на ней висели длинные фартуки.

– Как же вы так работаете? – выпалила я с удивлением.

Он засмеялся.

– Так мне по-домашнему уютно. Работа кипит. – Он указал мне на широкое кресло у стола. – Пожалуйста, садитесь.

Усевшись в кресло, я увидела то, из-за чего он пригласил меня в кабинет. Слева от стола была большая клетка, а в ней – еще один попугай.

– Оставьте побольше чаевых, – вдруг потребовал попугай.

Настала моя очередь засмеяться.

– Какой это попугай?

– Это самочка. Оранжевая крылатая амазонка… отлично разговаривает. Ее зовут Эсперанца. Хотите с ней позабавиться?

– С удовольствием.

Я наблюдала, как Умберто тянется к клетке. На первый взгляд он производил впечатление элегантного ухоженного человека – с гладко зачесанными назад волосами, в отлично сшитом костюме. Но его подпрыгивающая походка и то, как двигались его руки, создавали впечатление, что в любую минуту он может сорваться с места и убежать. У него был длинный прямой нос с острым кончиком, а маленькие карие глубоко посаженные глаза были очень живыми и выразительными. Я могла представить себе, как он одновременно месит тесто, варит в большой кастрюле жюльен и жарит рыбу.

Мягким движением он посадил птицу себе на руку и поднес ее ко мне. Она была светло-зеленой, на грудке перья были серыми с вкраплениями оранжевого, белого и зеленого цвета.