Отголоски войны - [36]

— Объясните — вы знаете, что я въ состояніи многое понять.

— Послушайте, — началъ Филиппъ нервнымъ, взволнованнымъ голосомъ. — Вашъ отецъ мертвъ, и ничто уже не можетъ его воскресить. И деньги его потеряны, но вамъ онѣ не нужны. Прошлое остается прошлымъ. Неужели же вы — сторонница смертной казни? Я знаю, что говорю странныя вещи, но я все-таки пришелъ съ цѣлью посовѣтовать вамъ оставить въ покоѣ Вальтера Поликсфена. Ну, вотъ, главное и сказано. — Филиппъ тяжело вздохнулъ. — Бороться съ такимъ человѣкомъ, какъ Вальтеръ Поликсфенъ, страшно опасно. Онъ ни передъ чѣмъ не остановится. Теперь онъ боится, — боится, не телеграфировала ли полиція отсюда въ Лондонъ. Онъ безумно испугался, встрѣтившись съ вами и Тони въ ресторанѣ. Страхъ и побудилъ его послать меня сюда съ цѣлью убѣдить васъ вернуться въ Лондонъ, навсегда предоставивъ его на волю судебъ.

— Значитъ, ваша цѣль — заботиться объ его интересахъ, а не о нашихъ, господинъ посланникъ? — холодно спросила Мэри.

— Зачѣмъ вы это говорите! — воскликнулъ онъ съ отчаяніемъ въ голосѣ. — Я вѣдь хочу отвратить возможность ужаснаго… возможность новыхъ убійствъ. Помните, что все равно я далъ слово Поликсфену и купилъ жизнь этой дорогой цѣной.

— Поговорите съ сэромъ Антони, — съ усиліемъ выговорила Мэри. — Яхта принадлежитъ ему; я только его гостья.

— Но вѣдь вы тоже поѣхали съ нимъ. Вы захотѣли разыскивать меня? — взволнованно настаивалъ Филиппъ.

— Мысль о яхтѣ принадлежитъ м-ссъ Эппльбай, — сказала она робкимъ голосомъ, но тотчасъ же прибавила болѣе горячо:- Конечно, я хотѣла пріѣхать. Пойдите, поговорите съ сэромъ Антони; онъ одинъ въ салонѣ.

Она провела его до дверей салона, потомъ прошла медленно на палубу и нагнулась надъ перилами, со слезами на глазахъ. Она была глубоко взволнована, сама не разбираясь вполнѣ, были ли ея слезы вызваны радостью или скорбью.

За ней выступила изъ тѣни фигура. Это былъ Коко, назначенный часовымъ на первую половину ночи. Никто другой изъ экипажа не показывался. Коко на минуту посмотрѣлъ на Мэри, видимо что-то сталъ соображать и затѣмъ безшумно и осторожно спустился вслѣдъ за Филиппомъ.

XXIX

Тони встрѣтилъ Филиппа съ наивной, простой радостью. Человѣкъ съ болѣе сложной натурой почувствовалъ бы въ эту минуту разнородныя чувства.

Но Тони сразу забылъ и ревность къ своему болѣе счастливому сопернику въ чувствахъ Мэри, и глупую роль, которую онъ, Тони, разыгралъ въ этотъ день, и всѣ свои другіе промахи. Онъ видѣлъ только, что Филиппъ, въ поискахъ за конторымъ онъ проѣхалъ полсвѣта, теперь передъ нимъ, и внутренно возгордился своей удачей.

— Здравствуй, мой другъ! — весело воскликнулъ онъ, — Вотъ, видишь, я получилъ твое посланіе на блюдѣ — и тутъ какъ тутъ. Ну, разсказывай, разсказывай.

Филиппъ прежде всего попросилъ пить. Тони позвонилъ Оксвича, и когда старый слуга вошелъ, то онъ долженъ былъ употребить всю свою привычку къ самообладанію, чтобы геройски не выговорить ни слова, прежде чѣмъ Филиппъ не обратятся къ нему.

— Здравствуйте, Оксвичъ, — сказалъ Филиппъ. — Я радъ, что привелось снова увидѣть васъ.

— Благодарю васъ, сэръ. Я еще болѣе радъ, чѣмъ вы, сэръ.

Сказавъ это, онъ занялся приготовленіемъ виски и соды у сосѣдняго столика. Оба друга попросили сдѣлать имъ смѣсь покрѣпче.

— Я долженъ тебѣ сразу сказать, — началъ Филиппъ, взявъ стаканъ изъ рукъ Оксвича, — что я не остаюсь здѣсь. Я долженъ вернуться, потому что нахожусь только въ отпуску. Пожалуйста, Оксвичъ, еще стаканъ. Вотъ такъ, благодарю васъ.

Онъ въ краткихъ чертахъ передалъ то, что уже говорилъ Мэри, и привелъ этимъ Тони въ величайшій ужасъ.

— Что же дѣлать! — сказалъ Филиппъ:- вѣдь не могу же я нарушить слово?

— Послушайте, Оксвичъ, — воскликнулъ баронетъ внѣ себя. — М-ръ Мастерсъ хочетъ вернуться къ этому негодяю и требуетъ, чтобы мы отказались отъ экспедиціи.

— Я слышу, сэръ, — сказалъ Оксвичъ, — и могу только искренно пожалѣть, что онъ этого требуетъ.

— Но послушайте, Оксвичъ, — сталъ объяснять Филиппъ, обращаясь къ слугѣ, разумности котораго онъ болѣе довѣрялъ, чѣмъ логикѣ его хозяина. — Вы знаете, что такое Поликсфенъ, и какъ опасно вступать съ нимъ въ борьбу. Сэръ Антони не отдаетъ себѣ въ этомъ отчета.

— Не будете ли вы любезны, сэръ, сообщить, какова цѣлъ Поликсфена?

— Добыть спрятанный кладъ. Онъ увѣренъ въ удачѣ.

— Куда же онъ направляется, сэръ?

— Въ Гранъ… ахъ, я забылъ обѣщаніе не говорить…

— Вы какъ-разъ во-время остановились, сэръ.

— Помните, что у васъ дамы на яхтѣ.

— Оставить ихъ, что-ли, на берегу? — отвѣтилъ Тони.

— Осмѣлюсь доложить, сэръ, — замѣтилъ Оксвичъ, — что дамы едва-ли согласятся, чтобы ихъ оставили. Къ тому же, я не вижу опасности. «Странникъ» дѣлаетъ добрыхъ двѣнадцать узловъ въ часъ, а «Бѣлая Роза» — только восемь, такъ что находящимся на «Странникѣ» не грозитъ никакая опасность. Если вѣрны тѣ свѣдѣнія, которыя я собралъ, изучая результаты послѣднихъ морскихъ маневровъ, то мы всегда можемъ быть на такомъ разстояніи отъ «Бѣлой Розы», на какомъ пожелаемъ.

— Ну, конечно, — сказалъ сэръ Антони. — Я какъ разъ это и думалъ. Мы всегда будемъ слѣдить за Поликсфеномъ на должномъ разстояніи.