Отгадай или умри - [40]
Вдруг выражение глаз изменилось. Они… смеялись. Вслед за этим из уст Тополянского вырвалось и впрямь нечто напоминающее смех.
– Что, чушь, Алексей Анисимович? – обреченно спросил Вадик, виновато глядя на шефа.
– Нет-нет, не обижайся, – прошептал-прошепелявил Тополянский, при этом глаза продолжали весело блестеть. – Извини, просто анекдот вспомнил. Из репертуара великого артиста Никулина Юрия Владимировича. Про то, как народ на работе всем отделом не мог отгадать одно слово в кроссворде. Вопрос был: «Близкий родственник», ничего не подходило и не сходилось. Люди головы сломали, ночь не спали, ждали ответов в следующем номере. Оказалось: «Братан».
Вадик расхохотался в голос, настроение явно улучшилось.
– Смочи губы, – попросил Алексей Анисимович, едва шевеля действительно пересохшими, слегка потрескавшимися губами. Вадик заботливо выполнил просьбу шефа, и через короткую паузу, уже посерьезнев и собравшись, видимо, с силами, Тополянский чуть слышно заговорил:
– Я тоже много думал об этом. В наших с тобой выводах есть существенное сходство. Главное состоит в том, что наш всесильный клиент псих и фанатик. Он точно зациклился на идее мести, как-то связанной с ничтожной по его масштабам персоной дедушки Фогеля. Это он подстроил «Мудрика» – не сам, конечно, команда работала, профессионалы высшей пробы. Они же, вероятнее всего, подставляли и зачищали файлы у остальных жертв. Это по его приказу убрали всех, кого убрали. И почему-то не добили тех, кто имел к делу такое же отношение. По логике должно быть еще с десяток трупов. Один непрошедший кандидат в покойники перед вами, батенька. Второй передо мной – сидит тут, рассуждает, нарывается на неприятности. Третий то ли в могиле, то ли взаперти. Скорее всего, взаперти. И с ним идет работа – помилуй его бог, если я правильно понимаю, какая именно. Смочи губы…
Вадик послушно промокнул влажной губочкой драгоценные уста шефа.
– Согласен я и с тем, что Фогелевы кроссворды и прочие задачки имеют какое-то отношение к паранойе, коей страдает наш любезный друг. Только вот причины этой паранойи неочевидны. А дальше, сударь мой…
«Явно идет на поправку, вернулся к своим этим оборотикам и словечкам из позапрошлого века», – отметил про себя Вадим.
– …дальше ваши гениальные догадки не вызывают у меня пылкого доверия и пламенного воодушевления. Начнем с элементарного. Люди его полета, жесткие и целеустремленные, просто по определению не могут страдать такой глупейшей слабостью, как разгадывание крестиков и ноликов. Рулетка – ну, это я еще могу допустить. Женщины, биржа, стрельба по живым мишеням за бешеные деньги в каком-нибудь сверхзакрытом криминальном клубе – не исключено. Но задачки в газетке?! Нонсенс, мой почтенный друг! Плод воспаленного воображения талантливого сыщика юных лет… Но даже если допустить невозможное, если господин на пути к мировому господству и впрямь настолько съехал с катушек, то… с чего ты взял, что в какой-либо газете или журнале мог появиться кроссворд, о который разбилась могучая эрудиция натренированного спортсмена-кроссвордиста? Я между делом взглянул на пару произведений нашего Фимы в журнале «Планета» для начитанной публики. Вопросики серьезные, но даже я, не такой уж большой эрудит, навскидку справился с половиной из них без напряжения. Не говоря уж о газете «Мысль». Там такие, что для более-менее прилежного отрока осьмнадцати лет разгадать за час – как два пальца обоссать, уж извините за вульгаризм. Ты можешь прочесать кроссворды Фогеля в других изданиях, но даю тебе на отсечение голову, которая и так на ниточке болтается, – не найдешь ты там ничего сверхзубодробительного. Фогель работал для простого народа, иногда для образованных читателей уровня среднего и чуть выше. Для яйцеголовых знатоков он кроссворды не составлял, да их и печатают-то крайне редко, насколько я знаю.
Тополянский замолк минут на пять, собираясь с силами. И продолжил еще более тихим, сдавленным голосом:
– Нет, господин хороший, никакой конкретный Фогелев крестик-нолик здесь ни при чем. Сама личность почтенного Ефима Романовича вывела почему-то из себя нашего Нерона. Вся цепочка диких, иррациональных убийств и компьютерных взломов, вся слежка и прослушка словно бы только и имели целью довести клиента до полного отчаяния, накинуть ему на шею петлю, медленно сжимать, а потом…
– Но за что? – не удержавшись, перебил Вадик. – Не по национальному же признаку, в конце концов! Я даже такое допущение сделал, но потом прикинул, что среди составителей этих самых штучек евреев с избытком, чуть ли не каждый третий. Как в шахматах.
– Их везде до черта, – беззлобно констатировал Тополянский. – Человечество по-прежнему разбавлено евреями. Впрочем, лично мне это никогда не мешало. Они в большинстве своем талантливые люди.
Я даже предпочел бы, чтобы их стало столько же, сколько китайцев. Но при условии, что число китайцев естественным образом сократится до нынешнего числа евреев.
Он улыбнулся, и в этот момент Вадик понял окончательно, что Тополянский выкарабкается и они еще поработают вместе.
Вадим Мариничев любил его, рад был, когда дело сводило их вместе. А Тополянский недолюбливал китайцев по только ему одному известным мотивам. К счастью, это не сказалось отрицательно на судьбе кого-либо из представителей великого, древнего и неисчислимого народа: никто в разработку Тополянскому не попадался.
Это детектив и фантастика, мистический триллер и трагикомедия о двух немолодых людях, пустившихся в авантюру.Игнат и Гоша, давние друзья, решили подзаработать денег на безбедную старость. И бросились, как в омут с головой, в биржевую игру.И за шаг до полного разорения случилось невероятное. Чудесное явление, в которое невозможно поверить, стало превращать их в миллионеров.Но кое-кто решил во что бы то ни стало лишить их этого чуда. А другие злые силы позарились на их сумасшедшие капиталы.Головокружительный сюжет, то страшный, то забавный приводит к финалу, где жизнь и смерть вступают в поединок, исход которого… не предрешен…
На следующий день после того, как в газете «Мысль» был опубликован кроссворд с ошибкой в ответах, двух сотрудников редакции обнаружили мертвыми. Затем гибнут еще два человека, казалось бы имеющие отношение к этой ошибке. Способ убийства изуверский. Необычен и антураж преступлений: в квартирах убитых обнаружена водка одной марки, надкушенные огурцы, на ногах — обрезанные валенки. А ошибка заключалась в том, что ответом на вопрос: «Грызун семейства беличьих, при опасности встающий “столбиком”» стала фамилия самого могущественного силовика государства Федора Мудрика. Все версии расследования, проводимого прокуратурой, привели к всесильному Мудрику и тихому еврею, старику Фогелю — автору кроссворда.
Остросюжетный детектив с приметами жанра эротического триллера. Две основные сюжетные линии непредсказуемо сходятся к финалу. Первая связана с личностью продажного федерального судьи в одном из крупных городов России. Его многолетние усилия по накоплению денег с целью покинуть страну внезапно осложняются загадочным, изуверским убийством юриста Анатолия Миклачева, который долгие годы помогал ему тайно обогащаться за счет неправосудных приговоров. Вторая линия — следствие по делу об этом убийстве и столь же загадочных убийствах коллег Миклачева, сотрудников его юридической фирмы.
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Если весь мир – театр, то балетный театр – это целый мир, со своими интригами и проблемами, трагедиями и страстями, героями и злодеями, красавицами и чудовищами. Далекая от балета Лиза, живущая в Турции, попадает в этот мир совершенно случайно – и не предполагает, что там ей предстоит принять участие в расследовании загадочного убийства и встретиться с любовью… или это вовсе не любовь, а лишь видимость, как всё в иллюзорном мире театра?Этот роман не только о расследовании убийства – он о музыке и о балете, о турецком городе Измире и живущих в нем наших соотечественниках, о людях, преданных театру и готовых ради искусства на все… даже на преступление.
В номере:Денис Овсянник. Душа в душуИгорь Вереснев. Спасая ЭрикаОксана Романова. МощиТатьяна Романова. Санкторий.
Каждый думает, что где-то его жизнь могла бы сложиться удачнее. Такова человеческая натура! Все мы считаем, что достойны лучшего. А какова реальность? Всегда ли наши мечты соответствуют действительности? Не стоит винить свою Родину во всех бедах, свалившихся на вашу голову. В конечном счете, ваша судьба находится исключительно в ваших руках. В этом остросюжетном детективе перед читателем открывается противоречивая Америка, такая соблазнительная и жестокая. Практичные американцы не только говорят на другом языке, но они и думают по-другому! Как приспособиться к новой жизни, не наляпав ошибок? Да и нужно ли? Данный детектив входит в серию «Злополучные приключения», в которых остросюжетная линия тесно переплетена с записками путешественника и отменно приправлена искромётным юмором автора.
Загадка сопровождает карты Таро не одну сотню лет. А теперь представьте колоду, сделанную из настоящего золота, с рисунками, нанесенными на пластины серебром. Эти двадцать две карты смело можно назвать бесценными. Стоит ли удивляться, что того, кто владеет ими, преследует многовековое проклятие…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.