Отель «Странник» - [74]

Я не могу поверить, что уже наступил Новый год. Всего за два дня до окончания моего испытательного срока.

Стол Управляющего всегда оставался пустым, с первого дня, как я оказался в Отеле. На нем никогда не было ничего, кроме аккуратно сложенных салфеток. Из середины каждого стола поднимается золотое дерево, на ветвях которого висят плоды из драгоценных камней. Металлические листья сверкают при легкой качке корабля. Вот они, королевские алмазы Банкетного корабля.

Но сегодня, когда я вижу эти деревья, единственное, что приходит мне на ум, – это ужасное дерево из обломков стола и осколков тарелок, которое для наглядности создал Полосатый на разгромленной кухне Хименесов. Он уничтожал вещи так же легко, как смеялся. Без всяких стержней, пылевиков и клиньев. Силой одной только мысли и черного ключа.

Официанты провожают нас к нашим местам, каждое из которых отмечено карточкой с именем, написанным изящным почерком. Когда мы садимся, только два места остаются пустыми: отмеченные карточками «Агапиос Панотьерри, Главный управляющий» и «Жанна ла Пуселль, Старшая горничная»[10].

Кэсс упирается в подлокотник кресла, хихикая как дурочка. Знай она столько же, сколько я, она бы так себя не вела. У меня внутри нарастает ощущение беды, а вместе с ним – и тяжесть в желудке.

Официанты разносят напитки и закуски. Рахки и Кэсс весело болтают – Рахки рассказывает о своих приключениях, но я не могу присоединиться к их веселью. Пока папа в руках у Полосатого, пока моя монетка в руках Нико – не могу.

Наконец по внутренней связи объявляют о прибытии двух главных лиц Отеля.

Все до единого поднимаются, чтобы приветствовать Агапиоса и Старшую, которые входят в зал через двойные двери наверху главной лестницы. Старшая горничная одета в зеленое вечернее платье, расшитое цветами, атласные перчатки натянуты почти до подмышек. Волосы у нее взбиты и украшены цветными перьями, прическу удерживает высокий костяной гребень с бриллиантами. Если бы не шрам от ожога у нее на лице, я бы ее в жизни не узнал в таком наряде. Об руку с ней по ступеням спускается Агапиос, одетый в простой смокинг вроде моего – разве что чуть более торжественный, чем его повседневный костюм. С каждым шагом ткань его брюк обрисовывает узловатые, худые колени.

– Добрый вечер, друзья мои, – говорит Агапиос, когда все снова опускаются на сиденья и возвращаются к трапезе. – Большая радость для меня – разделить с вами этот торжественный ужин.

– Спасибо, сэр! – с места отзывается Рахки.

После ужасной встречи с Полосатым я не особенно расположен разговаривать. Но, к счастью для меня, у Кэсс прорывается словесный фонтан. Она неудержимо болтает о чем попало: о своих любимых телешоу про путешествия, о том, как она мечтала когда-нибудь увидеть все это на самом деле…

Когда приносят еду, я к ней едва притрагиваюсь и не могу себя заставить как следует глотать. Невольно думаю, чем же все эти годы кормили моего папу, а еще о том, сколько шпионов Конкурентов – контрактников, да – может работать на кухне шеф-повара Сильвы. Размышляю о том, бывают ли неразличимые на вкус яды. Нужно было проверить, какие яды обычно подмешивают в еду, и тогда я бы точно знал что может меня убить, а что не так опасно. Отравление ядом – пункт номер 5 в моем списке, потому что ядов на свете так много и смерть от большинства из них очень тяжелая и мерзкая. Пожалуйста, пожалуйста, пусть наша еда не будет отравлена…

Агапиос обращается ко мне.

– Неужели ужин вам не по вкусу?

Я кладу нож и вилку и тупо смотрю на свое жаркое из омаров, креветок и говядины. В животе урчит от качки.

– Наоборот, он слишком роскошный, я к такому не привык.

Кэсс снова смеется как ребенок.

– Это правда, дома мы питаемся главным образом «поп-тартс» и замороженными вафлями в тостере, – она отправляет в рот очередную порцию роскошной диетической еды, которую приготовили специально с учетом ее здоровья. – Просто Кэм не любит перемен. Он даже путешествовать не любит. Любит рутину, когда все привычно и расписано заранее.

Старшая приподнимает бровь.

– Однако же мистер Кэмерон решился прийти сюда, не так ли? И отлично справлялся с заданиями в разных уголках мира.

– Он просто делал то, что приходилось для работы, – весело поясняет Кэсс. – Но не более того. Кэм не любит рисковать.

– Может, хватит обсуждать меня так, как будто меня здесь нет? – одергиваю я сестру.

– И правда, достаточно, – Агапиос приподнимает края губ. – Хотя лично я предпочел бы, мистер Кэмерон, чтобы вы рискнули сразу сказать мне правду, как только прибыли в Отель. – Он бросает взгляд на Старшую. – Ваш обман вынудил Жанну довольно долго сомневаться в чистоте ваших намерений.

– Простите меня, – я стараюсь не смотреть в его старые, глубоко запавшие глаза. – Я просто… побоялся. Не знал, кому можно доверять.

Он дружелюбно отмахивается, показывая, что не стоит извиняться.

– Ничего, дело прошлое. К тому же Хранитель – очень искусный лжец.

– Хранитель? – переспрашиваю я. – Вы имеете в виду мистера Полосатого?

– Наш Дом очень давно враждует с его Домом, – Агапиос деликатно берет вилкой маленький кусочек с тарелки.

Мне приходится отвести глаза: не могу смотреть, как кто-то жует, иначе меня вырвет.