Отель «Странник» - [71]

Откупорщик.

Нико наполовину вытаскивает из петли стержень и с треском переламывает его.

Слышится грохот, похожий на удар грома, и через дверь ударяет силовая волна, сбивающая меня с ног. Я качусь кубарем, по всему телу проходит сильный электрический разряд, я приземляюсь лицом на грязный линолеум подсобки, сверху на меня обрушивается всякий хлам: сломанные вещи, ведра и швабры уборщиков… У меня болит каждая клеточка тела.

Я пытаюсь приподняться, но не могу: что-то тяжелое давит мне на спину. Металлический шкафчик. Я с трудом скидываю его с себя, порвав при этом рубашку.

Ветер с той стороны двери срывает с полок бутылки с чистящими средствами и рулоны полотенец, все это катится по полу, у меня болят глаза от ледяного ветра и пыли.

Он сломал стержень прямо в петле. Разрушил связь. Это как поломка стержня, только, наверное, еще хуже. Стержень не просто треснул – он сломан пополам. Я читал об этом в брошюре по технике безопасности: Если вы оказались в ситуации перелома стержня, не впадайте в панику.

Я с трудом выпрямляюсь, еле устояв против ветра. Старшая лежит без сознания среди груды мусора. Рахки с трудом выбирается из-под обломков старых стульев, похоже, у нее застряла нога.

Нико и двое оставшихся горничных стояли у самого порога, когда он сломал стержень, но теперь я никого из них не вижу. И еще минус та горничная, которую Нико ткнул своим оружием…

– Петля! – кричит Рахки. – Нужно остановить стержень!

Я оглядываюсь на дверь, ведущую в никуда, и прикрываю ладонью глаза от ледяного ветра из пустоты. Если я это не прекращу, в Отеле появится еще одно неработающее крыло… или даже хуже того.

В случае перелома стержня изолируйте сломанную дверь и привяжите ее заново во избежание коллапса всей системы.

Я вытаскиваю из петли колышек, который подарил мне Сев, и с трудом двигаюсь против ветра к дыре в сердце бури.

– Поторопись!

Ледяной пыльный вихрь не дает мне идти, хлещет по лицу, толкает в грудь. Спасибо связующей магии, что мы хотя бы обуты в конверсы, а не в скользкие ботинки! Ребристая подошва кедов создают достаточно трения, чтобы я мог хотя бы удержаться на месте и продвинуться вперед еще на дюйм. И еще на дюйм. Шаг за шагом. Лицо мое горит от пыли, будто его натерли наждачной бумагой Сева, ощущение такое, что пыльный ветер стесывает с меня кожу. Какое место в моем списке СПСУ займет – «быть разметанным магическим ветром на куски»?

Я хватаюсь за дверь и подтягиваюсь, чтобы добраться до петли. Обломок стержня засел в ней глубоко. Я вытаскиваю из кармана куртки откупорщик, тот самый, из технабора коридорного. Устанавливаю его на петле. Нажимаю. Из петли выпадает обломок сломанного стержня.

Но ветер не утихает. Я почти чувствую взгляд, устремленный на меня из ледяной черной пустоты за дверью.

– Кэмерон! Торопись!

Я с трудом вставляю в петлю свой колышек раненой рукой.

Ветер резко успокаивается.

От неожиданности я падаю вперед, через порог, по ту сторону. Все тело дрожит. Но я сумел, я справился, устранил перелом стержня. В случае поломки стержня постарайтесь не сдохнуть.

На меня волной накатывает тишина комнаты, ее покой.

Я дома.

* * *

– Кэм!

Я поднимаю голову – и вижу свою сестру, склонившуюся ко мне из инвалидного кресла.

– Кэсс? Что ты здесь…

Я кое-как поднимаюсь на колени и оглядываюсь назад. За дверью моей спальни видна разгромленная подсобка Отеля, а вовсе не коридор, ведущий в гостиную. У меня не было времени, чтобы осознать, что замена стержня также снова привяжет бабушкин дом к Отелю.

Лицо Кэсс искажается от изумления, когда она смотрит мне за спину, через порог.

– Что… это такое?

Я кусаю ногти. Что она вообще делает в моей комнате? Как мне из всего этого выпутываться? Помню, как сам в первый раз увидел нечто по ту сторону двери, не принадлежащее этой реальности. А Кэсс куда любопытнее меня.

Она поворачивает кресло и целеустремленно катит в сторону подсобки.

Я хватаюсь за ручки кресла, чтобы остановить ее.

– Тебе туда нельзя.

За порогом Рахки с трудом выбирается из-под обломков, Старшая горничная шевелится, начиная приходить в себя.

Кэсс смотрит на меня убийственным взглядом.

– Значит, вот где ты был?

Я смотрю на серую потертую монетку, висящую у нее на шее. Нет способа ее остановить. В мире существует магия, и только что она в этом убедилась.

Она скрипит зубами и пинает меня в лодыжку.

– Ты бросил нас! Ты бросил нас так же, как до того – отец!

– Я… все объясню. – Хотя у меня нет ни малейшей идеи, как это сделать. Кэсс во гневе – это сюжет, проходящий красной нитью по всему списку СПСУ.

Я тянусь к шее, чтобы нащупать папину монетку и получить от этого какое-то утешение, но ее там нет.

У меня на миг останавливается сердце. Я ныряю рукой за воротник, шарю на груди, лихорадочно ища единственный предмет, который помогал мне на протяжении всей жизни.

Но монетка исчезла.

И тут я вспоминаю, как Нико схватил меня за грудки. У меня начинают дрожать руки. Сквозь поволоку слез я вижу тень от движения в подсобке Отеля: в нее входит высокий бледный старик.

Агапиос.

– Только не сейчас, – шепчу я в отчаянии.

Старик озирает царящий вокруг разгром, перешагивает через обломки на своих длинных костлявых ногах, направляясь в нашу сторону. Его глубоко запавшие глаза сверкают, и от их блеска у меня по коже пробегают электрические разряды.