Отель «Странник» - [21]

Сев смотрит мне прямо в глаза.

– Эти твои родные не потеряны в неизвестном месте. В отличие от твоего отца.

Я сжимаю кулаки так, что ногти до крови вонзаются в ладони. Здесь так много всего, чего я не могу понять! Ба тогда сказала: чтобы вернуть Рейнхарта, она заплатила бы любую цену. Я не уверен, что готов подписаться под ее словами. Найти папу – это была мечта моей жизни, и не более того. Я не могу себе позволить странствия по всему миру. Я ведь просто Кэм. Трусливый и ничем не примечательный Кэм.

Бум-бум-бум!

Мы трое разом подпрыгиваем от громкого стука в дверь.

– Открывайте! – слышится голос снаружи. – Отдел горничных!

Бум-бум-бум!

– Это Старшая горничная, – взволнованно шепчет Сев и указывает на окно. – Спрячь его, Нико. Снаружи.

Нико распахивает окно, и из него в комнату льется холодный воздух. Сев помогает мне перелезть через подоконник – и я спрыгиваю в пушистый снег под его окном на первом этаже. Снаружи, на железной решетчатой ограде, висит целая борода сосулек. Улица под окном мокрая, от асфальта поднимается пар. Перед красивым старинным зданием со множеством башенок, кованых решеток и зарешеченных окон громоздятся серые сугробы, под ногами чавкает подтаявший снег. Воздух такой холодный, что мой нос, а заодно и уши, и пальцы почти сразу немеют.

– Немедленно открывайте, – звучит лающий женский голос из-за двери комнаты Сева. Нико поспешно захлопывает окно, оставляя меня одного на улице.

Я прячусь за голыми кустами и прижимаюсь спиной к каменной стене. Изнутри до меня доносятся приглушенные голоса. Женщина выкрикивает какие-то указания. Все это ужасно смешно. Я должен прятаться снаружи, в этом ужасном снегу, только потому, что мои друзья испугались какой-то горничной? Что она может им сделать – запылесосить их до смерти?

Я обхватываю руками себя за плечи, вглядываясь в удивительный храм по ту сторону улицы. Все это настоящее. Это точно не Даллас. Собственно, я понятия не имею, где нахожусь. Кэсс была бы в восторге. Как она была бы счастлива возможности куда-нибудь переместиться, с учетом того, как ей трудно передвигаться, летать на самолете… А тут ее мечта могла бы сбыться. Как она радовалась бы интерьерам Отеля, сверкающим, словно новенький пенни! Мы с сестрой не имели шанса привыкнуть к новым вещам и помещениям… Ба зарабатывает достаточно, только чтобы свести концы с концами. Почти все, что у нас есть: мебель, одежда – досталось нам уже подержанным. Кэсс с восторгом осталась бы в Отеле навеки. Я уверен в этом. Даже не для того, чтобы найти папу – просто из-за самого этого места, ради странствий по другим странам, которых она никогда не видела. Кэсс достаточно храбра, чтобы не бояться неизвестности.

Я поднимаюсь на цыпочки, подтягиваюсь на карнизе и пытаюсь заглянуть в окно, чтобы увидеть, что происходит внутри, но кто-то уже задернул шторы. Сквозь ткань я могу разглядеть силуэты Сева, Нико и третьей персоны, так называемой Старшей горничной: по ее сторонам возвышаются еще две фигуры в темных костюмах, высокие и угрожающие.

Силуэт Старшей горничной совершенно непохож на то, что я ожидал бы увидеть при слове «горничная». Она одета в штаны и куртку, и ее костюм больше похож на солдатский мундир, чем на одежду уборщицы. Я различаю, что у нее на боку висит меч в ножнах, и сейчас она рявкающим голосом отдает приказы Севу и Нико, как генерал, распекающий нерадивых солдат.

Пункт 899 в списке СПСУ: смерть от рук разгневанной горничной.

Ледяной ветер хлещет меня по ушам. На свете столько способов умереть от холода! Пункт 221: отморозить руки и ноги, так что они почернеют и отвалятся. Пункт 224: вдохнуть слишком холодный воздух, который обратит ваши легкие в лед (примечание: актуально только для космонавтов). Пункт 237: гипотермия, когда температура тела становится такой низкой, что отключается мозг.

Все эти варианты – достаточно неприятные способы уйти из жизни.

– Иди сюда, – слышу я над собой шепот Нико. Он протягивает мне руку из окна, чтобы помочь вскарабкаться на карниз и перевалиться через подоконник. Старшая горничная ушла. – Мы собираемся отправить тебя обратно в Даллас – до того, как что-нибудь еще пойдет не так.

Я совершенно закоченел, у меня болит все тело. Я сажусь под обогревающую вентиляцию в комнате Сева и стучу зубами. Сев и Нико тем временем растирают мне руки, чтобы вернуть им чувствительность.

– В-в-вам уд-д-далось от н-н-нее изб-б-бавиться?

– Да, но это ненадолго. – Сев накидывает мне на плечи одеяло, тревожно оглядываясь на друга.

– Т-т-так чт-т-то у нас з-з-за план?

– У нас нет никакого плана, как тебя можно спрятать, если отдел горничных узнает, что ты здесь, – вздыхает Сев. – Vek zhivi, vek uchis.

– Учись, покуда жив, – переводит для меня Нико, хотя по его тону я могу сказать, что он хотел услышать от друга нечто иное. – Я же говорил, нельзя доверять Рахки.

– Это т-т-та д-д-девочка из б-б-бального зала?

Сев понуро вешает голову.

– Рахки всегда хочет как лучше.

– Я т-т-так з-з-замерз, – это единственное, о чем я на самом деле могу думать. Холодно. Боже, как холодно. Никак не могу согреться.

Нико прижимается ухом к двери номера.