Отель «Парк» - [23]

— Я уверен, что отцу ничего не придется сообщать. Все кончится хорошо.

Мика знал, что это была моя первая встреча с вооруженным врагом. Встреча лицом к лицу. И понимал, что значит моральная подготовка. Поэтому он снова стал рассказывать о борьбе, о людях беспримерного мужества. Говорил о том, как преобразится наша страна, став свободной. Будущее рисовалось прекрасным. При одной мысли о том, что я его не увижу, мне становилось не по себе.

Черный молчал, переводя взгляд с одного на другого. В разговор он не вступал, но, как и я, ловил каждое слово Мики.

— И самое главное то, — говорил Мика, — что твой первый удар будет нанесен по фашистским офицерам, эсэсовцам. Это не люди. Это преступники, по чьим приказам убивают невинных и жгут наши города и села.

— Это скажется и на немецких солдатах. Они упрямы. До них все доходит с трудом, — заметил Черный.

— Мы их еще как следует не знаем, — возразил Мика. — Поглядим — увидим, что они такое. — И снова обратился ко мне — До вечера ты останешься один. Из наших товарищей поблизости не будет никого. Ты должен надеяться только на самого себя и действовать согласно создавшейся ситуации. Не спеши. Сначала все хорошенько обдумай, потом действуй. Бросишь гранату — и как можно скорее к Черному.

— Только бы удалось незаметно подойти к гостинице. Все остальное чепуха. После взрыва они растеряются… — вторил я.

— Следи за часовыми у дома напротив отеля. Попроворней отскакивай от двери, чтобы самого не задело. Несколько метров — и ты в безопасности. Все пройдет хорошо!

Мика словно воочию видел мои действия. В то же время он, казалось, проявлял еще большее нетерпение, чем я. К операции готовились давно. Все предусмотрели, рассчитали. Моя операция являлась частью мощного движения в Прокупле, Лесковаце и других местах.

— Завтра немцы обезумеют. Могут начаться аресты.

— А что будет, если они начнут мстить?

— Этим они и вовсе ничего не добьются: народ возненавидит их еще больше. А если бояться репрессий, то лучше сидеть дома. Немцам же только того и надо.

Взглянув на меня и помолчав, Мика продолжал:

— Все будет хорошо. Гордись тем, что партия доверяет тебе такое дело.

Он встал. По спине у меня побежали мурашки.

Мы стали одеваться. Оставшиеся купальщики тоже собирались уходить. Последний день перед операцией близился к концу. Несколько часов, и я начну действовать. Иногда самое трудное — ожидание. Оно утомляет. Пройдет положенное время — и раздастся взрыв. Успех или неудача? Я верил в первое.

Мика уже оделся и молча наблюдал за нами.

— Обо всем договорились?

— Да.

— Значит, в восемь часов я передам тебе пистолет и гранаты. — Он повернулся к Черному: — С тобой мы больше не увидимся. Задача тебе ясна. Дождешься его и поведешь на место, как договорились.

— Все будет в порядке, — ответил тот.

Мика попрощался с нами и исчез в огородах.

Я посмотрел на Черного.

— Давай пройдемся по берегу. Время еще есть, — предложил он.

Отель «Парк» был пуст

Солнце зашло, начали сгущаться сумерки.

Лишь на западе в кронах деревьев горел розоватый отсвет. Я быстро шел по узкой тропинке через огороды и заросли кукурузы к нишской крепости. Здесь мне предстояло встретиться с Микой и получить от него две ручные гранаты и пистолет.

Я поднялся на стену. Мики не было. Стена уходила в сторону. Только тут я вспомнил, что мы точно не определили место встречи. Меня охватило волнение. Видимо, Мика не представлял, как все выглядит. Иначе он точно указал бы место. Я пошел вдоль стены. Набрел на две-три лачужки метрах в трехстах от того места, где поднялся наверх. Мики не было. Пройдет еще немного времени, станет совсем темно. Что тогда делать? Минута летела за минутой, но Мика не появлялся. Я повернул обратно. Что будет, если мы не встретимся? Неужели все должно пойти прахом из-за какой-то глупости? Я начинал злиться. Пробежал по стене. Никого. Во дворике одной из лачужек старуха запирала поросят.

Я устал и ослаб. Стало совсем темно. Я снова повернул назад, к Нишаве, туда, откуда пришел. Сначала шел быстро. Потом замедлил шаги.

«Куда спешить? Успокойся и подумай», — убеждал я самого себя.

Постепенно я начал успокаиваться, хотя гнев еще кипел в душе. Если бы сейчас встретился Мика, я осыпал бы его ругательствами. Неужели нельзя как следует договориться?

«Вернуться к Черному? Может быть, Мика с ним? Пожалуй, правильнее поступить так, если мы не встретимся».

И я снова на прежнем месте. Возвращаться обратно нет смысла. Неужели это конец? Не оставалось ничего другого, как направиться к Черному.

На небе уже поблескивали звезды. Я опять был в нерешительности.

Идти к Черному или пройтись еще разок? Где вероятнее всего можно встретиться? В конце концов я стал гадать, как ребятишки: выйдет — не выйдет, встречу — не встречу. Внезапно послышался шорох. Наверное, ветер качнул стебли кукурузы. Но вот он повторился снова. Громче, отчетливей. Мика? Сердце заколотилось. Еще мгновение — и на стену поднялся Мика. Не могу передать, что я испытал в ту минуту. И злость, и радость. Я готов был наговорить ему бог знает что. И в то же время мне так радостно было видеть его! Конец неизвестности… Он здесь. А с ним и оружие. Тяжело дыша, он поднялся на стену.