Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том III - [54]
III-я резервная обсервационная армия Тормасова — пехотные корпуса: Каменского, Маркова, Сакена и кавалер. корпус графа Ламберта и летучий отряд — всего около 46.000 чел. в окрестностях Луцка, к югу от Полесья.
Во второй линии за армиями стояли 2 резервных корпуса: 1-й Меллера-Закомельского у Таранца и 2-й Эртеля у Мозыря.
Это стратегическое развертывание указывает на стремление перехватить войсками три главнейших операционных направления к северу от Полесья: 1) Тильзит — Рига — Нарва — Петербург; 2)Ковно — Вильна — Смоленск — Москва и 3) Гродно — Минск — Могилев — Калуга — Москва, и операционное направление к югу от Полесья.
Перехватить тонкой линией кордона пути вторжения противника не значит оборонять их; напротив, приходится подставлять свои силы под его удары по частям и рисковать неуспехом в самом начале войны.
Ф. О. Паулуччи (Доу)
В решении вопроса о стратегическом развертывании армии перед войной 1812 г. наши деды сильно погрешили и не воспользовались примером Петра Великого, который в 1707 г. перед не менее страшным для России вторжением Карла XII расположил армию Шереметева сосредоточенно, за р. Уллой, между, даже посредине, операционными направлениями на Петербург (через Полоцк) и на Москву (через Смоленск) в полной готовности перейти и преградить путь всеми силами на том операционном, куда двинулся бы Карл XII.
При растянутом расположении наших армий по границе, сосредоточение их возможно было по отступлении далеко в тылу. Такой пункт и был намечен для 1-й западной армии Барклая-де-Толли у Свенцян, а потом, под натиском превосходного в силах неприятеля, она должна была отступить в нарочно устроенный для того на З. Двине Дрисский укрепленный лагерь, оказавшийся впоследствии никуда негодным.
II-я западная армия Багратиона и Платова должны были действовать на сообщения противника, когда он пойдет на I-ю армию, а III-я обсервационная армия Тормасова должна была наблюдать границы Волыни и Подолии и, усилив себя 2-м рез. корпусом Эртеля, действовать во фланг тем войскам, которые пойдут против Багратиона; в случае же превосходства в силах противника — отступать к Киеву.
Отдано приказание, чтобы корпуса были в непрерывной связи и разведывали к стороне неприятеля, а армиям во всех возможных случаях поддерживать друг друга. При переправе через Неман слабого неприятеля бить и уничтожать, а от сильнейшего отступать, портя дороги и переправы и устраивая засеки. При отступлении увозить всех земских чиновников, вывозить казну, военные запасы и оружие. Запасные магазины были заложены от Немана, с одной стороны, к З. Двине и Великим Лукам, с другой — к Минской и Волынской губерниям. Укрепляли Киев, Ригу, Борисов; строили укрепленный лагерь на левом берегу З. Двины, у Дриссы. Для облегчения соединения I-й и II-й армий, у м. Мосты и в Сельцах устроены предмостные укрепления и наведены мосты через Неман.
Ген.-от-инфант., граф Ф. Ф. Штейнгель (Клюквина с ориг. Доу)
В главе русских войск стояли опытные начальники, воспитанные в славных походах екатерининской эпохи и изучившие своих противников в войнах 1805, 1806–1807 и 1809 гг. Работа офицеров была серьезная. Молодежь вчитывалась в только что появившееся знаменитое сочинение Жомини: «О великих военных действиях», чтобы познать тайну побед. Это новое направление молодежи наш знаменитый поэт-партизан Д. В. отметил в следующих строках известной «Песни старого гусара»:
Как ни протестовали против плана обороны, предложенного Фулем, но он спас Россию. Вышло только по внешности некоторое изменение плана, а не по духу. Так, вначале Наполеон двинулся не против одной I-й армии, а сразу против I-й и II-й, к нашему благополучию, так как, погнавшись за двумя армиями, раздробив силы, он не захватил ни одной. Наши армии быстро отступили назад, причем 1-я армия сначала в Дрисский лагерь, но, простояв в нем четыре дня и убедившись в его негодности, пошла на соединение со II-й армией, которое и состоялось под Смоленском. Противники плана Фуля ликовали, но именно то торжество его идеи выяснилось с момента отступления наших главных сил к Москве. Против оставшихся в тылу войск Витгенштейна, Тормасова, Эртеля Наполеону пришлось оставить половину своей армии и на поле сражения под Бородином появиться всего с 150.000 чел., т. е. с четвертью имевшихся вначале в его распоряжении сил. Достаточно вспомнить, что против Витгенштейна и потом, прибывшего из Финляндии, Штейнгеля были оставлены: Макдональд, С.-Сир, Удино и Виктор — ведь это 125.000 человек. «Какой восторг, г. офицеры!» сказал бы Суворов.
Начало войны 1812 г. было грустное, а потом вышло удивительно хорошо. Известный прусский ученый философ Клаузевиц, участвовавший в войне 1812 г. при корпусе Витгенштейна, в своем знаменитом трактате «Война» пишет следующее:
«Высшая мудрость не могла изобрести плана лучше того, который русские исполнили непреднамеренно(?)…
Желая извлечь поучение из истории, мы не должны считать невозможным, чтобы раз совершившееся не могло повториться и в будущем. Всякий претендующий на право судить о подобных делах согласится с нами, что никак нельзя признать рядом случайностей ту вереницу грандиозных событий, которые совершились после марша в Москву».
