Отдых на свежем воздухе - [73]

В сенях Джудо набросил на плечи шерстяной полосатый плащ и переобулся в грубые сабо, как и Маринья.

Сад был большим, выглядел не слишком ухоженным, но при этом производил приятное впечатление. Многие яблони нуждались в обрезке, но сухих веток не было ни на одном дереве, а внизу, под деревьями – куч прошлогодних листьев, бурелома и прочих признаков заброшенности. Зимняя короткая травка искрилась легким инеем, дорожки из доломитовой крошки были чистыми и приятно хрустели под деревянными подошвами сабо, кое-где под яблонями виднелись скамейки, а в отдалении Джудо заметил ульи, укутанные соломой. На яблонях висели птичьи кормушки и домики. Было здесь спокойно и умиротворенно.

Паладин вошел в легкий транс и посмотрел на движения сил. В этом плане здесь тоже было хорошо: мана присутствовала тут в виде целой сети тонких, но отчетливых потоков, Завеса была ровной и спокойной, но не очень плотной, и Джудо, поддавшись мимолетному желанию, коснулся ее. Она подалась и раздвинулась, и он шагнул в Фейриё. Маринья, ничуть не возражая, последовала за ним сквозь раскрытую Завесу.

В Фейриё здесь тоже оказался сад, только цветущий и пронизанный золотистым светом. В ветвях фейских яблонь порхали разноцветные пикси-светлячки. Джудо глубоко вдохнул медвяный аромат цветущих деревьев, медленно провел ладонями по лицу – так он входил в состояние сида, что для квартерона непростое дело. Но здесь получилось легко, а главное – он чувствовал, что так надо. Повернулся к Маринье и увидел, что она тоже изменилась и теперь ее волосы и глаза сияли серебряным пламенем.

– Странное место. Но – благое, я это чувствую, – сказала она, оглядываясь. – И мы здесь одни.

– Это хорошо, – Джудо протянул руку и погладил ее косу. – Мне кажется, мы правильно сделали, что пришли сюда.

Она кивнула, сбросила плащ на курчавую изумрудную траву, начала расстегивать жакетик. Глядя на нее, Джудо тоже принялся раздеваться, бросая одежду на траву как попало. А когда ничего на них не осталось, они легли на мягкие и немножко колючие плащи, и Джудо обнял ее, прижал к себе, так, чтобы чувствовать биение ее сердца и жар дыхания. И они просто лежали, прислушиваясь к движениям сил. Потом Джудо потихоньку начал гладить ее спину и плечи, спустился ниже. Она же перебирала его волосы и пробегала пальцами по позвоночнику – сверху вниз и обратно, словно играла на флейте. Джудо легонько сжал ее мускулистые ягодицы, она тут же закинула ногу ему на бедро и поцеловала в шею. Ощущение оказалось непривычно резким, и Джудо тихо охнул, чувствуя, как по его телу пробегает жаркая волна желания. Маринья толкнула его на спину, оказавшись сверху. Объятий они по-прежнему не прерывали, и не хотелось – их силы соприкасались, создавая странное, непривычное, но приятное созвучие. Маринья поерзала на нем, устраиваясь поудобнее, обхватила его бедра ногами, продолжая крепко обнимать за плечи и целовать шею и губы. Джудо отвечал на поцелуи, мягкими движениями пальцев лаская ее ягодицы и покрытую нежным коротким пушком промежность. А когда почувствовал, что она готова и что ее тоже охватило желание, чуть сдвинул ее ниже. Маринья приподняла бедра и наделась на его орудие с легким стоном, замерла на пару мгновений, а потом обхватила его за плечи и крепко прижалась, скользя по его телу и ловя быстрые встречные движения его бедер.

Это длилось долго, намного дольше, чем с обычными женщинами, и будь Джудо обычным человеком, уже бы давно выдохся. А так они дошли до завершения одновременно, и закончили бурно и ярко. Вокруг рассыпалось облако разноцветных искр, с деревьев сыпануло лепестками, а они повернулись на бок и ослабили объятия, и Маринья уткнулась лбом в его плечо, приобнимая за грудь и закинув ногу на него.

И они долго лежали так, ничего не говоря и жмурясь от удовольствия.

Потом Маринья отстранилась, села и сладко потянулась. Джудо приподнялся, опираясь на локти, и, глядя на нее снизу вверх, разглядывал ее грудь. Она была довольно большой, но не чрезмерно, а в самый раз. И темные соски на золотистой коже торчали чуточку вверх, как-то слегка задорно.

Она надела сорочку, медленно провела ладонями по лицу и вернулась в обычный облик. Сказала:

– Это было очень здорово! Первый раз я занималась любовью с мужчиной, с которым не нужно сдерживать свою силу... Теперь я верю, что у нас с тобой все получится.

Джудо тоже сел, стал одеваться:

– Спасибо за невероятное удовольствие. Такого я еще никогда не испытывал.

Когда они вернулись из Фейриё, оказалось, что уже вечереет. И пора бы пообедать. Так что они пошли прямо в кухню, где с удовольствием уничтожили наваристый суп с лапшой и запеченные в горчичном соусе бараньи ребрышки. Маринья заварила чай, на этот раз обычный, не травяной, и предложила перейти в гостиную.

Здешняя гостиная была небольшой, но уютной, с камином, лохматыми овчинами на полу и старинной тяжелой мебелью. Камин Джудо тут же разжег, пустив в него маленькую огненную стрелку, а Маринья засветила большой светошар под потолком. И они сели пить чай с имбирными пряничками, а за окном сад засыпала мелкая снежная крупа. А потом, когда Маринья, допив чашку, подошла к окну и облокотилась о подоконник, глядя на побелевшие дорожки и траву, Джудо, повинуясь внезапному желанию, встал и подошел к ней, поднял юбку, спустил ее панталоны, обнажив золотистую попку, под которой внизу, между ног, виднелось серебро – густой и короткий пушок на ее лоне. Она ничуть не возражала, даже сменила позу, чтобы ему было удобнее, и крепко схватилась за подоконник. Джудо наклонился над ней, нащупал сквозь сорочку груди и накрыл их ладонями, и вошел – быстро и даже немного резко. Она вскрикнула, подалась ему навстречу, прогнулась в пояснице, и они оба пустились в самую настоящую скачку. На сей раз все было быстрее и привычнее, но все равно так же сильно и ярко, как и перед этим, в фейском саду. Маринья пришла к финалу чуть-чуть раньше его и закричала – громко и страстно, а он от этого крика тут же и кончил.