Отдельное требование - [40]
Такой способ практиковался. Когда какое-нибудь дело только-только начиналось и возникала необходимость быстро допросить многих людей, провести серию обысков, объявлялась «тотальная мобилизация» на несколько часов. А иногда и дней.
Вскоре все сидели по разным комнатам, каждый с глазу на глаз с одним из тех пятерых, которых Окачурин высмотрел из-за киоска и мысленно, ненароком отправил за решетку. На Вознесенском лежали координация и общее руководство.
В дежурную часть Вознесенский обычно спускался без особого удовольствия. Слишком примитивна и груба была кипевшая там работа. Город поставляет в дежурку всякую дрянь, и никогда не знаешь, на что тут наткнешься: можно попасть в разгар такой «возни», что будь ты хоть трижды Вознесенский, а становись просто милиционером, закатывай рукава, помогай кого-то скручивать, натягивай смирительную рубашку из корабельной парусины на хмельного хулигана, норовящего разнести в своем буйстве все вокруг. Нет, Вознесенский любил совсем другую борьбу и совсем другие победы.
На этот раз, слава богу, было терпимо. Навалясь на барьер, высокий немолодой участковый писал длинный рапорт.
— Ну, показывай свои трофеи. Этот и есть? Не нашли уж чего получше отобрать, — шутливо вздохнул Вознесенский. — Дайте листок бумаги. Смех смехом, а отпечатки пальцев с чемодана надо будет снимать.
Он аккуратно разорвал листок пополам и, прихватывая бумажкой, откинул крышку. Хорошенькие, матово-блестящие пуговки «под перламутр». Доверху... Забавное зрелище — чемодан пуговиц. Как, скажем, мешок или ведро ботиночных шнурков. Что они такое, эти пуговки, чтоб их один запасал, другой крал, третий пытался отбить у милиции и все потом от них отказывались? Несуразная таинственность. Внутри на крышке сборчатый карманчик на резинке. Что в нем? Английская булавка к гривенник. Пусть лежат.
Вознесенский взял со стола Лютого длинный отточенный карандаш и в нескольких местах пронзил пуговичную толщу. Карандаш со стеклянным шорохом везде дошел до дна.
— Сколько ж их здесь? — спросил Вознесенский.
— Да вот — целый чемодан, — не понял Окачурин.
— Чемодан-то я вижу. Но как вы будете писать в протоколе изъятия? «Полпуда пуговиц»? Или просто: «преогромная куча»? — Вознесенский мягко улыбнулся и развел руками иронически и сожалеюще. — Нельзя, дорогой. Придется посчитать.
Окачурин озадаченно застыл над своим рапортом.
— М-маруся! Н-начальник, отпусти М-марусю!
Вопль доносился из-за низкой массивной двери с решеткой.
— Голубчики, а ведь он мне нужен.
— Сейчас?
— Как можно скорее.
— Будет сделано!
Молоденький старшина согласно кивнул Лютому и скрылся За решетчатой дверью, вооруженный большим пузырьком с притертой пробкой. Пузырек был Вознесенскому знаком (да и кто в районе не знал его!): там содержались «капли Лютого» — чудодейственное снадобье на основе нашатыря с примесью каких-то еще вонючих и летучих гадостей. Стоило только вдохнуть, как безнадежно пьяные субъекты быстренько трезвели.
За дверью прошумела недолгая суматоха, послышалось бормотанье: «Ты мне зачем... чего суешь?.. Пусти, гад!» — «А ты нюхай, нюхай!» И вот уже дверь отворилась, и в ней, поддерживаемый за талию, показался дюжий детина — не вполне еще в здравом уме и твердой памяти, но уже с проблесками сознания на опухшей физиономии. Конечно, официально допрашивать его было рано, но кое-что объяснить он уже мог.
— Запатентовать бы вам эту жидкость, право слово! — похвалил Лютого Вознесенский.
«Кажется, я уже советовал ему то же самое раза три. Ну да ничего, он опять польщен».
В глазах у парня стало сине от милицейских мундиров. Он забрал лицо в пятерню и помял его, стараясь прийти в себя.
— Я ч-чего натворил? А?
— Об этом после. Пока отвечайте на мои вопросы. Кто такая Маруся? — напористо начал Вознесенский.
— Маруся? Дама сердца моего... — если как в стихах.
Его все-таки покачивало.
— А если без стихов?
— И без стихов... тоже. — Он смутно заволновался и протрезвел еще на полградуса.
— Кто она?
— А почтальонша наша... За ней ничего такого... Ее все знают...
Вознесенский задумчиво покачался с носков на пятки.
— Дайте мне паспорта задержанных женщин, — попросил он Лютого и поочередно раскрыл их перед парнем. — Которая из двоих?
— В жизни не видал этих баб, — обиделся пьяный. — Моя Маруся — во! — поднял он большой палец.
«Анна Савельевна... Лидия Петровна...» — прочел Вознесенский в паспортах. Но почему-то именно выставленный вверх этот палец с грязным ногтем убедил его окончательно.
— Забирайте, — разочарованно сказал он. — Почудилось дурню с пьяных глаз. Дайте ему почитать санпросветскую листовку «Берегись белой горячки».
С воришкой разговор тоже был недолгий. Вознесенский прощупал его несколькими фразами и равнодушно оставил в отделении. «Узнает, что было в чемодане, на который он покусился, — горькими слезами будет заливаться все три годика, что ему пристегнут».
Когда Вознесенский уходил (осуществлять общее руководство), Окачурин считал пуговицы. Они высились на столе веселой праздничной кучей. Окачурин отгребал от нее понемногу, разглаживал по столу ладонью, чтобы в один слой, а потом пальцем скидывал по одной в раздобытый где-то картонный короб. Дно короба было еще далеко не покрыто, и, ударяясь о него, пуговички подскакивали в такт беззвучному шевелению окачуринских губ.
Совсем недавно страна замирала у телевизоров, когда на экране появлялись новые серии цикла «Следствие ведут знатоки». По их мотивам Ольга и Александр Лавровы создали ряд повестей, написанных хорошей, легко читаемой прозой. Благодаря этому читатель может сегодня вспомнить популярных героев и вновь окунуться в хитросплетения старых следственных дел, которые вели знатоки.
На городской свалке обнаружены факты махинаций с цветными металлами, незаконно вывезенными с одного из заводов. Доказательств мало. Заведующий свалкой — крепкий орешек. Старшему следователю Знаменскому предстоит долгая и кропотливая работа. Но неожиданное обвинение «доведение человека до самоубийства» оставляет Пал Палыча не у дел...
Следователи и подпольные перекупщики золота, изощренные преступники и талантливые сыщики, беглые заключенные и проницательные эксперты — таковы персонажи остросюжетных повестей О. и А.Лавровых. Известные мастера жанра использовали в этом сборнике мотивы сверхпопулярного телесериала «Следствие ведут ЗнаТоКи»....В подъезде "хрущевки" смертельно ранен мужчина, недавно вернувшийся из колонии. Что может связывать этого человека с талантливым студентом-художником и его младшим братом? И как заставить ребят поверить следствию?
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Если весь мир – театр, то балетный театр – это целый мир, со своими интригами и проблемами, трагедиями и страстями, героями и злодеями, красавицами и чудовищами. Далекая от балета Лиза, живущая в Турции, попадает в этот мир совершенно случайно – и не предполагает, что там ей предстоит принять участие в расследовании загадочного убийства и встретиться с любовью… или это вовсе не любовь, а лишь видимость, как всё в иллюзорном мире театра?Этот роман не только о расследовании убийства – он о музыке и о балете, о турецком городе Измире и живущих в нем наших соотечественниках, о людях, преданных театру и готовых ради искусства на все… даже на преступление.
В номере:Денис Овсянник. Душа в душуИгорь Вереснев. Спасая ЭрикаОксана Романова. МощиТатьяна Романова. Санкторий.
Каждый думает, что где-то его жизнь могла бы сложиться удачнее. Такова человеческая натура! Все мы считаем, что достойны лучшего. А какова реальность? Всегда ли наши мечты соответствуют действительности? Не стоит винить свою Родину во всех бедах, свалившихся на вашу голову. В конечном счете, ваша судьба находится исключительно в ваших руках. В этом остросюжетном детективе перед читателем открывается противоречивая Америка, такая соблазнительная и жестокая. Практичные американцы не только говорят на другом языке, но они и думают по-другому! Как приспособиться к новой жизни, не наляпав ошибок? Да и нужно ли? Данный детектив входит в серию «Злополучные приключения», в которых остросюжетная линия тесно переплетена с записками путешественника и отменно приправлена искромётным юмором автора.
Загадка сопровождает карты Таро не одну сотню лет. А теперь представьте колоду, сделанную из настоящего золота, с рисунками, нанесенными на пластины серебром. Эти двадцать две карты смело можно назвать бесценными. Стоит ли удивляться, что того, кто владеет ими, преследует многовековое проклятие…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.