Отдельное требование - [11]
— Андрей Егорыч, дайте на минуту ключ от следственной комнаты. Я сейчас вернусь к вам на огонек...
Так... Не очень обширная корреспонденция. Какие-то приятельницы слали открыточки с курорта:
«Я здесь не теряюсь, чего и тебе желаю».
Она не терялась, нет! Приятели запечатывали послания в конверты.
«С удовольствием вспоминаю приятно проведенный вечер. Сообщите, когда сможем встретиться». «Больше я с тобой никаких делов иметь не желаю, потому что ты паскуда».
Редкая проницательность. Ага, вот они, два письма от Куравлевой! Теперь внимание...
В первом даты нет. И почтовый штемпель затертый. Но похоже, что проставлен май прошлого года.
«Дорогая Тосенька! Командировка моя затягивается, вернусь только дней через десять — и тогда сразу к тебе. Припасай водочки-закусочки. Вспоминаю тебя часто и скучаю. Смотри там, без меня не развлекайся с другим, а то морду набью и брошу».
«Фу, я, кажется, не то читаю. Да нет же, вот подпись: «Куравлева». Что за галиматья?..»
«Целую во все места... Жди к 20-му... Остаюсь твой
Д. Куравлев».
И закорючка. Не «В. Куравлева», а «Д. Куравлев» и закорючка! Просто дурацкая закорючка, которую можно принять за «а», только имея вместо глаз пустые плошки! Да и как могла бы она подписываться Куравлевой в мае прошлого года, если всего полгода назад вышла замуж... за этого самого Куравлева? Значит, вот оно что! «Я любила, ты отбила». Вот они откуда, бабьи страсти. Ну и денек — открытие за открытием!
— Чайку соорудим?
— Сооружайте, Андрей Егорыч. Я сейчас.
Второе письмо покороче.
«Тося.
Я тебя уважаю, но ты должна меня понять, потому что человек не волен в своих чувствах. Знаю, ты давно Догадывалась, а теперь могу признаться открыто, потому что мы с Верой расписались, и скандалить тебе бесполезно. Но если ты беспокоишься, что девочка останется без отца...»
«Девочка останется без отца. Без отца... Значит, еще и это?! Ах, черт подери!»
«...то не беспокойся Я ее возьму с радостью, как только отнимешь от груди, и мы ее удочерим и оформим. Вера согласна. Тебе ребенок обуза. Уверен, что ты примешь мое предложение, когда спокойно обдумаешь.
Д. Куравлев».
И закорючка. И дата: 6/III.
Ну и денек!..
Это письмо Антипина получила седьмого или восьмого марта. И оно — да, оно стало последним толчком.
Вот как! Но какая мелодрама! Присяжные рыдали бы в голос. «Господа присяжные заседатели, я буду немногословен. Жили-были две сестры. У старшей был любовник, некто Д. Куравлев, который стал отцом ее ребенка. Антипина лелеяла надежду на замужество. Но неверный Д. Куравлев внезапно увлекается младшей, более красивой сестрой и бросает старшую. И вот, узнав, что непоправимое свершилось, что он женился на другой, разъяренная женщина мстит. Мстит страшно. Мстит на том моральном уровне, который доступен ее растленной душе. Она знает, что отец привязан к ребенку, — и она убивает его ребенка! Вот она сидит перед вами на скамье подсудимых, эта...»
— Алексей Станиславыч, идите чай пить.
— Иду.
«Благословенный Нефедов — ни единого вопроса!»
— Вы не волнуйтесь слишком-то.
— Я не волнуюсь.
«Попробуй тут не волноваться! Пожалуй, всю ночь не заснешь. Завтра получу со склада одеяло, соседка его опознает... А вдруг... Нет, не может быть! Одеяло то самое. Недаром все так плывет в руки, одно к одному... Надо заставить ее признаться. Сыграть на этом одеяльце. Она его бросила, она его боялась. Сделать, чтобы это вещественное доказательство ее ошеломило. У Шейнина есть рассказ «Пара туфель» о человеке, убившем двух жен и ребенка. Там следователь нашел грандиозный прием. А ведь можно сделать так же. Взять на допрос Антипиной зеленое одеяльце. Прикрыть его газетой на столе. И, говоря о посторонних вещах, медленно, будто машинально, сдвигать газету. А когда Антипина не выдержит и, вскочив, спросит: «Почему здесь это одеяльце?!» — ответить спокойно: «Потому, что это вещественное доказательство по делу об убийстве вами вашей дочери...» Еще раз прочту сегодня «Пару туфель».
У Стрепетова было старое, затрепанное издание «Записок следователя», еще с грифом «Для служебного пользования», и он этим слегка гордился.
Будь его воля, он не пошел бы к Вознесенскому после вчерашнего приема. Но конференция продолжалась, Головкина все еще не было на месте Ну что ж, пойдет. Пойдет и доложит, что ребятам в угрозыске придется разбираться с квартирной кражей без него...
...Та же приветливость, то же радушие. Ни сухой нотки, говорящей о неловкости за вчерашнее, ни подчеркнутой сердечности, которая выдала бы стремление загладить то, что произошло. Нет, всего в меру, ровно столько, сколько нужно, чтобы сделать эту встречу прямым продолжением прежних, минуя вчерашний день. Ладно, забудем! Вычеркнем. С кем не бывает...
— Рассказывай подробно, Алешка. Что ты мне выжимки подсовываешь?
Удивительно слушает Вознесенский. Хваткое внимание в глазах. Очень редкие, виртуозно нацеленные в шаткое местечко вопросы. Никакой почти мимики, никакого поторапливания, никакого специально выраженного интереса, но каждую твою фразу прямо уносит к нему. Он поглощает, оценивает, запоминает все, что ты говоришь, но какой отзвук родит это в нем — неизвестно. Потому что обратно — ни дуновения. Будто невидимая преграда опущена перед лицом, будто вся беседа идет на полупроводниках: в одну сторону ток проходит, в другую — нет.
На городской свалке обнаружены факты махинаций с цветными металлами, незаконно вывезенными с одного из заводов. Доказательств мало. Заведующий свалкой — крепкий орешек. Старшему следователю Знаменскому предстоит долгая и кропотливая работа. Но неожиданное обвинение «доведение человека до самоубийства» оставляет Пал Палыча не у дел...
Совсем недавно страна замирала у телевизоров, когда на экране появлялись новые серии цикла «Следствие ведут знатоки». По их мотивам Ольга и Александр Лавровы создали ряд повестей, написанных хорошей, легко читаемой прозой. Благодаря этому читатель может сегодня вспомнить популярных героев и вновь окунуться в хитросплетения старых следственных дел, которые вели знатоки.
Следователи и подпольные перекупщики золота, изощренные преступники и талантливые сыщики, беглые заключенные и проницательные эксперты — таковы персонажи остросюжетных повестей О. и А.Лавровых. Известные мастера жанра использовали в этом сборнике мотивы сверхпопулярного телесериала «Следствие ведут ЗнаТоКи»....В подъезде "хрущевки" смертельно ранен мужчина, недавно вернувшийся из колонии. Что может связывать этого человека с талантливым студентом-художником и его младшим братом? И как заставить ребят поверить следствию?
Выйдя на улицу, чтобы немного прийти в себя после бурного выпускного вечера, шестнадцатилетняя Мария Вестон исчезает навсегда. Девушку считают погибшей, однако спустя двадцать пять лет одноклассники начинают получать от нее письма с угрозами. Неужели она жива и долгие годы скрывалась, но зачем? Больше остальных напугана успешная предпринимательница Луиза Уильямс, которая уверена, что страшная судьба Марии целиком и полностью лежит на ее совести. Роман Лоры Маршалл — это будоражащее кровь погружение в бездну страхов, сомнений, амбиций и не изжитых комплексов.
Кен Фоллетт — один из самых знаменитых писателей Великобритании, мастер детективного, остросюжетного и исторического романа. Лауреат премии Эдгара По. Его романы переведены на все ведущие языки мира и изданы в 27 странах. Содержание: Скандал с Модильяни Бумажные деньги Трое Ключ к Ребекке Человек из Санкт-Петербурга На крыльях орла В логове львов Ночь над водой.
В самой середине 90-тых годов прошлого века жизнь приобрела странные очертания, произошел транзит эпох, а обитатели осваивали изменения с разной степенью успешности. Катя Малышева устраивалась в транзитной стадии тремя разными способами. Во-первых, продолжала служить в издательстве «Факел», хотя ни работы, ни денег там почти не наблюдалось. Во-вторых редактировала не совсем художественную беллетристику в частных конторах, там и то и другое бытовало необходимом для жизни количестве. А в третьих, Катя стала компаньоном старому другу Валентину в агентстве «Аргус».
В самом начале нового века, а может быть и в конце старого (на самом деле все подряд путались в сроках наступления миллениума), Катя Малышева получила от бывшего компаньона Валентина поручение, точнее он попросил оказать ему платную любезность, а именно познакомиться с заслуженной старой дамой, на которую никто в агентстве «Аргус» не мог угодить. Катя без особой охоты взялась за дело, однако очень скоро оно стало усложняться. Водоворот событий увлек Катю за собой, а Валентину пришлось её искать в печальных сомнениях жива она или уже нет…
Наталия Новохатская Предлагает серию развернутых описаний, сначала советской (немного), затем дальнейшей российской жизни за последние 20 с лишком лет, с заметным уклоном в криминально-приключенческую сторону. Главная героиня, она же основной рассказчик — детектив-самоучка, некая Катя Малышева. Серия предназначена для более или менее просвещенной аудитории со здоровой психикой и почти не содержит описаний кровавых убийств или прочих резких отклонений от здорового образа жизни. В читателе предполагается чувство юмора, хотя бы в малой степени, допускающей, что можно смеяться над собой.
