Отдел по расследованию ритуальных убийств - [12]

   Они поужинали и переместились в гостиную, уютно расположившись в креслах перед телевизором.

 - В Сербии и Греции по монастырям ходил с поручениями от нашего Владыки.

 - Ну и как там?

 - В сербах вера сильна, - начал рассказывать Михаил Анисимович. – А вот Церковь тамошняя слаба.

 - Это как?

 - А так, что к Причастию без подготовки пускают. Вечером винца выпил, мяса покушал, утром иди, причащайся.

 - Да ну! – не поверил Глеб.

 - Беседовали мы с местными батюшками, - вздохнул учитель. Они всё оправдываются тем, что паству потерять боятся, мол, католики кругом. А почему ты не спрашиваешь, чего это я в Москву притащился?

   Глеб знал, что дядя Миша не любит столицу и называет её не иначе, как «вавилонской блудницей».

 - А чего спрашивать, я и так знаю. Тебя ко мне в помощь прислали.

 - В патриархии, Глеб, серьёзно озабочены этими убийствами. Считай, что меня назначили твоим напарником, прямо, как в американском кино. Возьмёшь в напарники?

 - Я подумаю, - улыбнулся Глеб.

   - Договорились. Ну, что, спать? У тебя на антресолях, помнится, раскладушка была.

Иосиф

Санкт-Петербург.

    Он ещё раз проверил заплечный мешок. Молоток, гвозди, моток крепкой шёлковой верёвки – всё на месте.

   На пустынной улице сильный ветер гонял капли редкого дождя. «Дул, как всегда октябрь ветрами», – вспомнились  слова большевистского поэта.

   Ему нравился этот закованный  в гранит город. Названный в честь привратника  райских ворот, он совершенно не походил на преддверие Рая. Мрачный, серый с нависшими свинцовыми тучами – этакий вертеп грешников, сосуд людских пороков. Хотя Мессир предостерегал, что здесь живут люди сильные духом. Семьдесят пять лет назад город был окружён вражеской армией. Закончилось продовольствие, и жители умирали сотнями каждый день прямо на улицах от голода и холода. Умирали, но не сдавались. И что самое главное, им в этом апокалипсическом кошмаре удавалось оставаться людьми, не превратиться в стадо обезумевших животных. В конце концов, враг отступил, так и не сумев взять город.

   Рядом с визгом остановилась полицейская машина. Из салона через полуоткрытое окно на него настороженно смотрел мордатый сержант.

   Здешние стражи порядка ему тоже нравились. Они презирали  людей, которым должны были служить. С ними было можно договориться или купить. Они так не походили на тех сериальных, которых показывали каждый день по местным телеканалам. Хитрых, но неподкупных. Так не бывает. Хитрость – глупость ума, говорил ещё Платон. А он знал, что говорил, ибо был дешевле истины.

   - Куда путь держим? – спросил сержант.

   - Домой иду с работы.

   - Ни хрена, у тебя работа! Время-то за полночь.

   - У меня заказ. Хозяева сказали, пока всё не сделаешь, домой не пойдёшь.

   - А где живёшь-то?

   - На Дыбенко.

   - Ого, далеко забрался! Метро через полчаса закрывают.

   - У меня друг на Некрасова живёт. Обещал пустить на ночлег.

   Сержант, чья комплекция оказалась под стать физиономии,  кряхтя, выбрался из машины.

  - Документы.

 - Пожалуйста, - он протянул паспорт.

 - Рюкзачок свой открой. Запрещённые предметы есть?

 - Ну, что вы, какие запрещённые? Вот, смотрите, инструменты.

 - Ты плотник что ли? – спросил страж порядка, попеременно заглядывая в паспорт и в рюкзак.

   - Плотник, плотник! Причём, самой высшей категории.

   - Первый раз вижу плотника с именем Иосиф.

   - Я не виноват, что меня так родители назвали, - улыбнулся он, разводя руками.

   - Давай, плотник, топай дальше, - протянул ему сержант документы и полез обратно,  с трудом протискивая свой толстый живот в салон автомобиля.

   - Слышь, Толян, - спросил у водителя, - ты видел где-нибудь еврея-плотника?

   - Не-а, - зевнул Толян во весь рот. – Если только в анекдоте.

   - Вот и я тоже. Поехали!

   Иосиф взглянул на часы. До встречи оставалось пять минут, надо поторопиться.

   Он подошёл, когда его «Сейко» показывали ровно половину первого. Но мост был пуст. Раздражаясь, достал мобильник.

   - Я уже на месте.

   - И я на месте, но вас не вижу.

   Иосиф ещё раз огляделся. В этот поздний час вокруг не было ни души.

   - Подождите, вы на каком мосту?

   - На Итальянском.

   - Но договаривались же на Театральном?

   - Как на Театральном?

    Он на мгновение отнял трубку от лица и сделал глубокий вдох. Сырой октябрьский воздух ворвался в лёгкие.

   - Никуда не уходите, я скоро подойду.

 Ну да, профессор, он просто не может быть не рассеянным! Мессир учил снисходительно относиться к людским порокам и слабостям. Пока они существуют, мы всегда будем сыты, любил говорить он.

   Зазвонил сотовый. Иосиф достал его из кармана,  взглянул на дисплей и усмехнулся. «Вспомни о чёрте, и он появится»

 - Я слушаю вас.

   Голос на другом конце был тихий и вкрадчивый. Но он-то знал, что это обман. Впрочем, как и всё в этом мире.

 - Иосиф, я вношу коррективы. Книжный червь не заслужил креста. Сделай всё по-тихому.

 - На моё усмотрение, или у вас есть пожелания?

 Несколько секунд телефон молчал.

 - Профессор всегда боялся сырости, от них портятся книги.

 - Я понял вас.

 -Действуй, мой мальчик.

 Сделать это будет легко. Чего-чего, а уж сырости в этом городе, хоть отбавляй.