Отцы - [2]
Теперь уже, конечно, мы ни за что не узнаем, какая у нас дочь, потому что не спросили вовремя и верный ответ забыт. Вместо того чтобы попытаться выяснить, как ты устроила бы елку, если бы умела устраивать елки, мы решили, что ты растешь дикой, и потащили тебя в клуб ОГИ.
Ты, наверное, не помнишь клуб ОГИ? В начале двухтысячных это было модное среди московской интеллигенции место. В клубе ОГИ были елка, праздничные гирлянды, угощения, подарки и Дед Мороз со Снегурочкой. Это все тебе не понравилось. Ты потрогала гирлянды и спросила, можно ли унести их домой. Унести было нельзя. Тогда ты спросила, можно ли гирлянды снять и надеть на шею. Одну гирлянду мы сняли, и ты оделась в нее. Праздник был хороший, на мой взгляд. Детям показывали кукольный спектакль. Потом детей просили подойти к Деду Морозу, прочесть стихотворение или спеть песенку и получить за свое выступление подарок.
И тебе хотелось подарок. Ты знала много стихов и очень любила страшным голосом петь песню «В траве сидел кузнечик» так, будто песня эта – военный марш, а ты – полк солдат, только что вышедших из расположения части и не думающих о том, что переход будет долгим, что надо экономить силы и не надо так орать. Но на елке в клубе ОГИ тебе почему-то отчетливо не хотелось ни петь, ни читать стихов. И мы опять не спросили почему.
Но тебе очень хотелось подарок. Ты подошла к Деду Морозу, стараясь не смотреть на него, и очень быстро исполнила несколько акробатических кульбитов, которым научилась во время занятий с мамой динамической гимнастикой. Дети вокруг зааплодировали, Дед Мороз умилился и вручил тебе подарок.
Подарком ты интересовалась секунд тридцать. Потом взяла меня за руку и сказала:
– Пойдем.
Ты, наверное, не помнишь, но в клубе ОГИ был книжный магазин. Ты пришла туда, взглянула мельком на полку с детскими книжками и велела купить тебе книжку. Ты сама ее выбрала, раздумывая не больше секунды. А я потом тщательно просмотрел все книги на полках и подумал, что ты выбрала лучшую.
И главное – я запомнил тебя в этот момент. Ты замерла на миг среди книжных полок и сосредоточенно смотрела как бы на все книжки сразу.
3
Примерно в этом же возрасте ты придумала новый способ рисовать. То есть ты и прежде любила рисовать, но прежде ты мазала красками разноцветные пятна на листе. Предпочитала гуашь, потому что гуашь ярче. Рисовала змей и драконов, красных и черных. И я думаю, черную и красную краски ты предпочитала оттого, что они самые интенсивные.
Теперь концепция поменялась. Ты стала рисовать простой шариковой ручкой на простом листе писчей бумаги. Тебя не волновали больше краски и интенсивность цвета, потому что ты придумала новый способ рисовать. Ты рисовала шариковой ручкой какую-нибудь загогулину, невразумительное существо, напоминавшее собачку, змею, бегемота или инфузорию-туфельку, потом откладывала листок с рисунком в сторону, хлопала по листку ладошкой и говорила громко:
– Живи!
Так произносят заклинания. Я пробовал спрашивать тебя, правда ли оживают твои инфузории-туфельки, если хлопнуть их ладошкой и крикнуть им «живи». Но ты уже тогда не слишком утруждала себя ответами на мои вопросы. Ты придумала новый способ рисовать и сразу усовершенствовала его в том смысле, что можно же рисовать не одну инфузорию на листке, а много инфузорий, чтобы потом хлопнуть по листку ладошкой и вдохнуть душу во всех инфузорий сразу:
– Живите!
И как-то раз в разгар твоего увлечения одушевлением неодушевленного мы поехали с тобой в магазин. Ну просто поехали в супермаркет купить еды и взяли с собой тебя, посулив тебе в подарок какую-нибудь игрушку. В супермаркете ты немедленно залезла в тележку для продуктов и стала в этой тележке ездить. Бывают, конечно, тележки со специальным вмонтированным сиденьем для ребенка, но ты была довольно уже длинная девочка, ты не поместилась бы на детском сиденье в тележке, и поэтому ты залезла внутрь, куда складывают продукты. Мама складывала продукты, и тебе оставалось все меньше места. Когда продуктов была уже целая гора, а тебе приходилось ютиться в уголочке тележки под горой продуктов, ты сказала:
– Вы так любите покупки, что мне скоро не будет места.
Тогда я вытащил тебя из тележки, взял за руку и повел в отдел игрушек. Первым делом ты увидела паззл с драконом. Ты очень любила драконов и потому сразу сказала:
– Мне нужен паззл с драконом.
Беда была только в том, что на паззле этом изображался не просто вполне впечатляющий, надо сказать, дракон, но еще верхом на драконе – какая-то грудастая баба в металлическом бикини.
– Варенька, – взмолился я, – я бы купил тебе, конечно, паззл с драконом, но видишь, на драконе верхом сидит какая-то тетка.
– Не вижу, – спокойно констатировала ты, – я вижу только дракона, и мне очень нужен дракон.
Я купил тебе дракона, ибо почему же не купить, если девочка не видит на драконе верхом бабу в металлическом бикини. Нельзя же ведь исключать, что это просто мне повсюду мерещатся в металлических бикини бабы, и тогда это мои проблемы, а девочка ни при чем.
Получив паззл и справедливо заметив, что паззл нельзя считать игрушкой, ты отправилась выбирать игрушку. Ты не любила миленьких плюшевых мишек. Ты любила почему-то змей, драконов, червяков, лягушек, ящериц, крокодилов и прочую ужасную живность, от одного вида которой твоя няня нет-нет да и падала в обморок. Я даже думаю, что многие девочки любят драконов, червяков и змей, но беда в том, что никто не дарит девочкам змей, а все норовят подарить куклу Барби. Я думаю, получив в подарок десятую Барби подряд, многие девочки смиряются с тем, что змею им никто никогда не подарит, и начинают любить, что подарили, – то есть куклу Барби. По принципу «стерпится – слюбится», как взрослые женщины приучаются любить не того мужчину, который на самом деле нравится, а того, который взял в жены.
Газпрома, его газа и труб так сильно боятся, Газпромом, его газом и трубами так восхищаются, что, кажется, и времени уже не остается на то, чтобы взглянуть – а как Газпром устроен?Что это – механизм или организм?В каком состоянии сейчас это мощное русское оружие, которое ковали Берия и Хрущев, которым учились пользоваться Брежнев и Косыгин и которое Черномырдин и Вяхирев передали в руки Путину?Действительно оно опасно или, может, проржавело?Наконец, можно ли попытаться его разобрать, чтобы получить ответы на эти вопросы? Книга про Газпром получилась книгой про Россию.Мы смотрели на страну через извилистую газпромовскую трубу и понимали, что если бы эта труба на каком-то участке своей истории повернула иначе, страна была бы другой.
Мария Гайдар, Илья Яшин, Сергей Удальцов, Гари Каспаров, Виктор Шендерович – сегодня эти имена знают даже дети. Валерий Панюшкин написал книгу о людях, «не согласных» с режимом Новой России и сделавших свое «несогласие» судьбой. Но получилась не скандальная агитка, а очень лично пережитые образы живых оппозиционеров, которых кто-то считает героями, а кто-то – преступниками.С этой книгой можно спорить, но не прочесть ее – тем более сейчас – нельзя!
В середине 80-х годов прошлого века, когда начинается действие документальной повести известного журналиста Валерия Панюшкина, в Советском Союзе никто не задумывался о правах потребителей. Но нашлись несколько человек, которые решили встать на защиту этих прав. Они были идеалистами, революционерами, романтиками. Против них была сначала советская система, потом — бандиты 90-х, а теперь — коррупция власти и апатия населения. Они прошли все круги ада, но не остановились, продолжая защищать права и на работающий холодильник, набитый продуктами, и на работающую власть, которая заботится обо всех, а не только о себе.
Креативный класс не дремлет! Он, запарковав свои «бэхи», ходит на митинги и проявляет политическую активность в социальных сетях, упражняясь в рисовании карикатур на президента. А иногда самые креативные из них устраивают арт-акции, подобно героям нового романа Валерия Панюшкина. Устав носить на головах синие ведерки и рисовать на разводных мостах мужские причиндалы, перформансисты похищают известного журналиста. Ему предстоит стать наставником для Прапорщика, который «прославился» на всю страну тем, что грубо разогнал мирно митингующих граждан под вспышки фотокамер.
Эта пронзительная и беспощадная книга не оставит никого равнодушным. Вы будете либо соглашаться с ее автором, известным обозревателем газеты «Коммерсантъ», либо яростно спорить с ним. В любом случае вы испытаете настоящий шок от ее содержания. Читателя ожидают малоизвестные подробности биографии бизнесмена, притягивающего общественное внимание, и сенсационные эксклюзивные откровения из тюремных застенков. Холодная логика реконструкции и анализа событий нарушается взрывами гражданской боли и ярости автора.
Эта книга о самых известных людях России — политиках, бизнесменах, людях искусства, персонажах светской хроники. Их объединяет место жительства — Рублевка. Прописка в Рублевке дарует привилегии, но и накладывает обязанности. Чтобы выиграть соревнование жизни, нужно следовать сложным правилам. Каким — расскажет эта книга. Автор узнал о них из первых рук, в достоверности можно не сомневаться.Это изумительный ироничный рассказ, который читается на одном дыхании.
Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.
Иногда сказка так тесно переплетается с жизнью, что в нее перестают верить. Между тем, сила темного обряда существует в мире до сих пор. С ней может справиться только та, в чьих руках свет надежды. Ее жизнь не похожа на сказку. Ее путь сложен и тернист. Но это путь к обретению свободы, счастья и любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В декабре 2014 года братья Олег и Алексей Навальные были осуждены по «делу "Ив Роше"». Алексей получил 3½ года условно, Олег — 3½ года колонии. Европейский суд по правам человека признал приговор произвольным и необоснованным, но Олег отсидел весь срок, 1278 дней. В этой книге, большая часть которой была написана в колонии, он изложил все, что произошло с ним за это время. И снабдил рассказ подробнейшими схемами и иллюстрациями. Из нее можно узнать, чем «красная» зона отличается от «черной», зачем в тюрьме нужны простыни и полотенца, что такое СУС, БУР и АУЕ, куда прятать сим-карту при обыске и почему Чубакка стал осужденным.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Юля стремится вырваться на работу, ведь за девять месяцев ухода за младенцем она, как ей кажется, успела превратиться в колясочного кентавра о двух ногах и четырех колесах. Только как объявить о своем решении, если близкие считают, что важнее всего материнский долг? Отец семейства, Степан, вынужден работать риелтором, хотя его страсть — программирование. Но есть ли у него хоть малейший шанс выполнить работу к назначенному сроку, притом что жена все-таки взбунтовалась? Ведь растить ребенка не так просто, как ему казалось! А уж когда из Москвы возвращается Степин отец — успешный бизнесмен и по совместительству миллионер, — забот у молодого мужа лишь прибавляется…
Незаметные обыкновенные люди день изо дня совершают незаметные подвиги. Пишут иконы, которые спустя годы начинают мироточить; строят здания, в которых Жизнь и Смерть живут бок о бок друг с другом; сочиняют музыку, способную соединить Иисуса и Аллаха в единой бессловесной молитве. Эти люди, как правило, никому не известны, их зовут Митями, Настями, Сережами и еще тысячью простых имен. Но именно через них в мир приходит незаметное добро. Валерий Панюшкин написал малую книгу судеб, каждый рассказ в которой – яркое увеличительное стеклышко в мозаике фасеточного божьего глаза.