Отчуждение - [12]

В этот период мы стали регулярно ходить в магазин «Авалон», торгующий фирменными компакт дисками. Познакомились с владельцем, продавцами и частью знакомых увлекающихся хорошей музыкой. Все они были взрослыми людьми, в возрасте от 25 до 45 лет. Миша записывал через них недостающие альбомы The Cure, а затем открыл для себя Nick Cave, The Smiths, Morrissey, Siouxsie & the banshees… Я в свою очередь достал наконец-то три альбома джазового пианиста Herbie Hancock, с записями которого хотел ознакомиться уже давно, но в нашем городе о нём никто не слышал.

Началась новая волна знакомства с музыкой. Канал mtv потерял для меня актуальность, но являлся массовым развлечением для тех, кто не так давно ещё посмеивался над моими вдохновлёнными рассказами о нём. Теперь источниками музыкальных открытий стали для нас старшие, искушённые знакомые.

…Лето подходило к концу. Миша и я шли из «Авалона». Ускорили шаг, потому что моросил дождь. Небо затянуло тучами. Мы побежали, и спрятались под крышей музыкального ларька. Я попросил у продавщицы поставить кассету с записью группы The Doors “Strange days”. С первых секунд магического вступления хаммонда, вступающей бас гитары и пропущенного через студийные примочки вокала Джима Моррисона, исполняющего заглавную песню альбома, я захотел поскорее услышать этот альбом. В кратчайшие сроки осуществил мечту. Понял, что не ошибся. Другие альбомы были не менее великолепны. И понеслось: Led zeppelin, Jimi Hendrix, бесподобный “Machine head” и “In rock” британской группы Deep purple…

Вкусы с Мишей у нас сходились на тот период только в одном исполнителе – Davd Bowie. С «Кино» было покончено во второй раз..

У Миши дома мы слушали «очередь» и играли в «бурли». Бурли – это наше название игры в щелчки. Суть заключалась в следующем: на шахматную доску расставляются шашки. Щелчком пальца мы били по ним, целясь в фигуры противника. Цель – выбить с шахматной доски все шашки, так, чтобы на поле остались свои. Раунд проигрывал тот, чьи шашки до единой исчезали с поля. Победитель продвигал свои фигуры на ряд вперёд. Затем выстраивал фигуры в пирамиды различных комбинаций. Собственно, мы их и называли бурлями, из чего и произошло название игры.

Но главным была, так называемая, «очередь»: мы ставили друг другу альбомы любимых групп, список которых был заранее составлен в алфавитном порядке. Таким образом, мы переслушали почти всю любимую музыку друг друга. Впоследствии, многое из услышанного у троюродного братца, я полюбил сам. А вот лично его очень сильно раздражала «Гражданская оборона». Я потом сам прекратил слушать Летова. В своих рассуждениях тогда я пришёл к тому, что Гр.Об не вяжется и не сочетается в одном ряду с великими исполнителями. Свои взгляды я пересмотрел.

Такие увлечения пагубно отразились на моих отношениях с людьми «чердачной тусовки». Они много говорили о будущей службе в армии, продолжали петь дворовые песни. Возникали музыкальные споры между мной и ними. Однажды я включил кассету с записью альбома Дэвида Боуи “The man who sold the world”, что вызвало примерно такую же реакцию, как и попытка поставить Нирвану на школьном вечере.

Я вновь летом уехал в лагерь, но на этот раз всё было не так интересно, как в первый раз. На следующий день, после приезда, ушли в лес «отметить». За нами поплёлся один из парней, на несколько лет младше нас. Ему тоже налили. Парень, захмелев от двух стопок, повеселел. Затем стал барагозить. В результате его спалили, а заодно и всех остальных, кто выпивал с нами. Главным образом досталось вожатым – Сергеям. Мне каким-то чудом удалось соскочить - слишком трезвый был. Но всё обошлось. Дело в том, что мама одного из Сергеев была директором «Дома творчества детей и юношества»… Он, позже, раздражаясь во время музыкальных споров, кинул мне в качестве, как он думал, весомого аргумента, фразу: «Вот то, что я у тебя Дурз слышал (именно так и произнёс название The Doors), так это вообще дерьмо». Мои дорожки с пацанами разошлись.

Вдохновившись примером «Роберта», я решил перейти на cd формат, несмотря на то, что не на чём было слушать компакты. Мы грезили будущими деками, а пока бережно ставили на полочку немногочисленные диски. Покупали только фирменные. Мне приходилось откладывал деньги, выданные на обед, не покупать проездной на автобус и передвигаться пешком. Никогда не забуду свою первую покупку – недавно выпущенный на тот момент альбом группы Deep purple ”Purpendicular”.

На шестнадцатилетние мне подарили музыкальный центр, и я смог, наконец, слушать свою коллекцию, состоящую на тот момент из семи дисков.

К завершающему, одиннадцатому классу, я бросил кружок по гитаре, в котором давно, по сути, меня использовали в качестве бас балалаечника. И как-то на уроке физкультуры с Мишей – тем самым, который отказывался отвечать на уроке литературы про вяленую воблу, разговорились. Он удивился, узнав о моих новых музыкальных вкусах. После уроков, то у него, то у меня, мы также слушали «очередь». Миша слушал в основном punk и doom metal.

Но не обходилось и без его «фишек».

Однажды на уроке физики кто-то стучал по батарее.