Отчаянные попаданки, или Как соблазнить маркиза - [10]

Лорд Стрэтморт напоследок взглянул на девушку, отметив, как вздымается ее пышная грудь. Отчего-то граф представил, как прикасается губами к этим нежным холмикам, как в порыве страсти срывает ненужную ткань, которая мешает рассмотреть прелести супруги. Мужчина тут же вздрогнул и пришел в себя, вспомнив, что никакой супруги нет. А есть опытная авантюристка, которая умело играет на его низменных чувствах. Дабы избежать искушения, граф, не глядя на жену, спешно покинул комнату. А Катя прислушивалась к удаляющимся шагам. Когда звуки стихли, девушка выдохнула и поставила на стол вазу. На всякий случай она решила придвинуть стул к двери. Если граф ворвется посредине ночи в ее комнату, то она хотя бы услышит. И будет готова к сопротивлению. Хотя… что-то ей подсказывало, что с сопротивлением могут возникнуть проблемы. Катерина устроилась в постели поудобнее, вспоминая широкие плечи «мужа». Неплохо бы закрутить роман с таким видным мужчиной. Отправляясь в поездку, Катя надеялась получить в подарок на Новый год одинокого холостого любовника. Она была не против короткого романа, ей так хотелось забыть болезненный развод. И сейчас обстоятельства складывались как нельзя лучше. Завтра нужно продумать свою речь, а еще подготовить соответствующий наряд, чтобы у графа не было ни единого шанса на побег. В мечтаниях о страстном мужчине Катерина не заметила, как заснула.

А в это время Томас Стрэтмор мерил шагами гостевую спальню. Он не ожидал, что девица в неглиже вызовет у него столь бурную реакцию. Видимо, сказывалось долгое воздержание. Жаль, что она совершенно не похожа на даму на портрете, так было бы значительно проще сопротивляться ее чарам. Лже-жена была настоящей красавицей, возможно, русской или француженкой по происхождению. Но это ничего не меняло: женщина могла помешать его научной работе. Ни жена, ни любовница графу не нужны. Он взял себя в руки и решил, что завтра с достоинством выдержит общение с дорогой супругой и ни при каких обстоятельствах не поддастся соблазну.

Глава 6

30 декабря 1886 года, поместье Барнард-Касл в графстве Дарем

Во сне Катерине привиделся граф, который страстно срывал с нее одежду, обещая незабываемую ночь любви. Катя проснулась и, придя в себя после волнительных видений, оглядела комнату. Она дернула за шнур, закрепленный над кроватью. Скорее всего, он соединял неизвестную конструкцию с комнатой прислуги. Догадка подтвердилась – через четверть часа горничная уже помогала принять водные процедуры и навести красоту.

Охватив взором свое отражение в зеркале, девушка удовлетворенно заметила, что светло-серое платье оттеняло голубые глаза и чудесно подчеркивало все изгибы затянутой в корсет фигуры. Ну что же, в таком виде не стыдно предстать перед графом.

В столовой Катерина обнаружила графиню-мать, своего мужа и еще какого-то неприятного английского господина. Новый персонаж ей совершенно не понравился – хищный блеск в глазах и черные, как у ворона, волосы. Ворон – это определение точно подходило худощавому, но широкоплечему незнакомцу. Мужчины тотчас поднялись со своих мест, легким поклоном приветствуя даму. Граф Томас, надо отдать ему должное, поцеловал жене руку и придвинул стул, предлагая занять место рядом с леди Элизабет. Да, директор по кастингу потрудился на славу – пригласил таких видных артистов! Мужчины были в черных однобортных удлиненных жакетах, серых полосатых брюках и жилетах из плотного сукна – ясно, что костюмер на проекте большой профессионал.

– Знакомься, Кэтрин, это мой друг герцог Найджел Аргайл, – проговорил граф.

– Так мы уже знакомы, – герцог многозначительно посмотрел на Катю и хищно улыбнулся. – Если помните, графиня, я присутствовал на вашей свадьбе три месяца назад.

– К сожалению, я Вас не помню, – язвительно ответила Катя, вступив в предложенную игру и вспомнив рассказ графини-матери. – Произошло столько событий. После свадьбы мне тут же пришлось вернуться в Россию, ведь мои родственники заболели.

Катя гордо вскинула подборок – пусть знает наших!

– Да, кстати. Леди Элизабет рассказала мне вашу печальную историю про разбойников. Я уже подключил местных служителей закона, преступников ищут, – зловеще произнес герцог, сверля девушку взглядом.

Катерина решила не реагировать на такие мелочи. Нашел чем испугать – игрушечными солдатиками в этом игрушечном королевстве. Она даже нечаянно фыркнула, чем привлекла внимание графа. Мило улыбнувшись «мужу», девушка приступила к традиционному английскому завтраку, состоящему из пяти блюд. Особенно ее привлек манный пудинг в сливочной подливке.

Но герцог на этом не успокоился, и его допрос за завтраком длился более часа. Даже вдовствующая графиня прошептала Кате на ухо, что никогда не любила этого Аргайла, а теперь и вовсе возненавидела. Герцог решил проверить Катины познания в истории. Здесь она слегка запуталась. Ну, не помнит она, кто именно правил в России в 1886 году – Александр II или уже Александр III? Главное, что какой-то Александр. В общих чертах она прошлась по местным нравам русского общества, вспомнив «Войну и мир» Льва Толстого. Правда, события, описанные в романе, относились к началу и середине девятнадцатого века. Да какая разница этому герцогу, он все равно в России не был. В любом случае ей, как выпускнице филфака, было что рассказать этому напыщенному английскому аристократу. Пусть знает, что в русских вузах достойно учат. Но когда сэр Найджел принялся проверять знание русского языка, терпение Кати лопнуло. В конце концов – это завтрак или пытка? Ее манили мягкие булочки с джемом, манный пудинг, фрукты в нежном сиропе, а ей приходилось отвечать на дурацкие вопросы, мимоходом заглатывая непрожеванные куски. Герцог с ужасным акцентом на плохом русском языке спросил Катю про погоду в Петербурге. Девушка не смогла удержаться и прочла целую лекцию и про погоду, и про достопримечательности Санкт-Петербурга, а заодно Москвы и Московской области. После развернутого ответа Катерины, Найджел Аргайл недовольно поджал губы и успокоился. Завершив мучительный завтрак в компании графа и его друга, Катя вместе с леди Элизабет и ее компаньонкой Норой прошла в большую гостиную. Здесь, как и в столовой, в углу стояла елка, украшенная разноцветными стеклянными шарами и фигурками животных. А над дверьми комнат были развешаны веточки омелы, плюща и остролиста, как подсказала ей графиня-мать.