Отчаянная Джеми - [54]

Боль быстро растворилась в ощущении – восхитительного тепла внутри и неудержимом желании оказаться еще ближе к нему. Джеми попыталась качнуть головой, сказать Ричарду, что ему не за что извиняться, но не успела: в тот самый миг, когда он снова увидел любовь и страсть в ее глазах, он запечатал ей рот жаждущими губами.

Затем он начал двигаться, медленно удаляясь и возвращаясь, взнуздав свою страсть и не давая ей выплеснуться в последнем движении, чтобы прежде достигла вершины страсть Джеми, ее желание.

– Ох, Ричард, умоляю, – со стоном вырвалось у Джеми. Все ее тело, жаждущее, трепещущее, требовало освобождения от все нараставшего и нараставшего с каждым мигом томительного, невыносимого напряжения. Но вот вспышка – и с ней сладкая, упоительная свобода.

Дрожь, пронзившая Джеми, смела все препоны, и Ричард, совершив последний рывок, бессильно обмяк. Никогда прежде он не испытывал столь полного удовлетворения, как сейчас, самоотверженно стараясь подарить блаженство ей, своей жене-девственнице. Он даже и не предполагал, что здесь, на земле, существует рай.

Ричард, не отпуская Джеми, перевернулся вместе с ней на бок. Они долго лежали в блаженной истоме, слившись в одно целое, слушая, как замедляется стук их сердец. Наконец Ричард шевельнулся. Ему было необходимо, чтобы Джеми сказала что-нибудь. Душа его требовала слов любви и одобрения. Не в силах сам произнести ничего, он поцеловал ее в распухшие губы, словно просил прощения за причиненную боль.

Джеми посмотрела па него широко открытыми удивленными глазами.

– Никогда не думала... – начала она дрожащим голосом. – Ох, Ричард! Это всегда так?

– У нас так будет всегда, я надеюсь, – ласково произнес он, гладя ее по щеке. – Милая Джеми, моя любимая малышка, тебе было больно, прости. Но это никогда больше не повторится, обещаю.

На ее лице мелькнуло недоумение, тут же сменившееся улыбкой. Она игриво провела рукой по его спине.

– Я уже забыла.

Ричард быстро перевернулся на спину, прижав ее руку.

– Госпожа жена, – с усмешкой проговорил он, – я уверен, ты захочешь до утра вернуться в свою собственную постель. Но если ты будешь продолжать свои провокации, боюсь, тебя ждет разочарование.

Джеми положила руку ему на грудь, потом ее пальцы заскользили по его плоскому животу. На лице появилась лукавая усмешка.

– Разочарование? – повторила она невинным голоском. – Нет, не думаю.

Глава девятнадцатая

В доме уже началась утренняя суета, когда Ричард отнес Джеми в ее спальню и осторожно положил на кровать.

– А теперь спи, любовь моя, – нежно сказал он. – Встретимся позже, когда ты отдохнешь. – Он собрался уйти.

– Ричард. – Непонятно отчего Джеми испугалась.

– Что, малышка? – Он вернулся обратно и присел на краешек кровати, не дотрагиваясь до нее.

– Что ты собираешься делать? Ричард усмехнулся.

– Еще разок навещу своего человека. Он сообщил, что они вроде бы нашли агента твоего отца в Лондоне. Я не питаю особых надежд, но это пока единственная зацепка. Пойми, Джеми, я должен идти один. Для тебя это может быть небезопасно.

– Я понимаю. Но, Ричард, будь осторожен.

– Буду. – Он лукаво улыбнулся. – А моя жена пусть набирается сил, а то вечером... хм... не справится. – Джеми зарделась, а он взял ее руку и поднес к губам. Сегодня он наденет на эту руку бриллиантовое кольцо Хардингов, тут ему самое место, не так ли? – Ну, до вечера?

– Да, – прошептала Джеми. – До вечера.

Проснулась Джеми уже за полдень. Она встала, умылась и стала думать, чем бы заняться. Делать было совершенно нечего. В Хардинг-хаусе все шло по накатанной колее, ее вмешательства не требовалось. Эмма Фицуильям должна была приехать лишь завтра. Ричарда следовало ожидать к вечеру, не раньше.

Читать или писать письма желания не было. Джеми не сиделось на месте, ей хотелось двигаться, танцевать, кричать от счастья. Хорошо бы сейчас вскочить на лошадь и пустить ее в галоп, и пусть ветер дует в лицо и развевает волосы. Но это непозволительно для леди в трауре. Ничего не оставалось, как удовольствоваться прогулкой по парку. Она походит, посмотрит. Может, возникнет какая-нибудь идея, которую можно будет использовать потом в поместье.

Час спустя, когда Джеми, надышавшись весенним воздухом, бодро шагала через площадь к дому, закрытая карета обогнала ее и остановилась поодаль. Джеми мельком взглянула на нее, и у нее екнуло сердце. Это был экипаж из Кэлдервуда. Ясный день померк.

– Миледи, давайте пойдем скорее домой, – проговорила Энни, но в это мгновение из окна кареты высунулся седовласый человек и окликнул Джеми.

– Папа! – закричала она, ошеломленная неожиданной встречей.

– Иди сюда, дочь, – повелительно проговорил отец. – Не буду же я кричать через всю площадь.

Ноги сами понесли Джеми к карете. Подойдя, она остановилась, вглядываясь в отцовское лицо. Зачем он приехал?

– Это уже лучше, – пробурчал сэр Джон. – Холодновато сидеть с открытым окном. Давай-ка залезай внутрь, мне надо с тобой поговорить.

Джеми нерешительно отступила.

– Речь пойдет о твоих сестрах, – продолжал отец. Он распахнул дверцу и отодвинулся в глубь кареты, спрятав лицо в тени. – Делай, что тебе говорят!