Отчаяние бессмертных - [39]

— Почему они сделали это?

— Потому что… Потому что мы вели дела с вами! — в отчаянии вскричал купец.

Ивирион замер и резко развернулся к Йоррену. Пустые провалы глаз запылали еще сильнее, пламя начало распространяться на голову.

— Что это значит?

Йоррен сел на кровать и устало опустил голову:

— Они наказали нас за то, что мы вели торговлю с некромантами. Мы все. Из всех гильдий королевства лишь мы единственные решались на посещение вашей территории. Больше никто и никогда не предпринимал даже попыток пройти через Звездный лес. А мы сделали это. Мы делали это каждый год на протяжении тридцати семи лет. И каждый раз все было хорошо. Нас не хвалили за это, но и не осуждали. Все просто принимали это как данность. Кто-то был, конечно, против. Поговаривали даже, что мы были тайными адептами вашего культа, однако дальше разговоров и перешептываний дело не заходило.

— Что же изменилось?

— Церковь двух богов. Знаете, наш народ никогда не был особенно верующим. Да у нас было множество богов. За прошедшие столетия появилось и исчезло так много религий и верований, что о них просто уже и не вспоминали. Но церковь двух богов была не из таких. Она появилась чуть более двадцати лет назад, и вот уже стала единственной религией. Все остальные были признаны еретическими ответвлениями, а люди, что поклонялись другим богам, объявлялись врагами, еретиками и подвергались гонениям. Вот что такое церковь двух богов. Они не признают никакой другой истины кроме той, что рассказывают сами.

Йоррен замолчал, словно собираясь с силами.

— Как только они узнали, что мы вели дела с некромантами, что живут за Звездным лесом, на нас обрушился их гнев. Они ворвались сюда и в другие наши здания. Они вбегали в склады и избивали наших слуг, друзей, помощников. Диттих пытался возражать. Он пытался остановить их, но в итоге лишь усугубил ситуацию.

— Каким образом?

— Он пошел в храм. Он обратился к самому архиерею, пытаясь объяснить ему, что мы вели дела лишь на условиях свободной торговли, как и со всеми остальными. Они его даже не дослушали. Диттиха избили, заковали в цепи и бросили в подземелье, что находятся под храмом. Единственное, что мы о нем слышали — это то, что срок его заключения изменен до пожизненного. Больше о нем даже не говорили. А мы получили свое наказание. Каждый.

— Что это значит?

Вместо ответа Йоррен скинул с себя пальто, и протянул вперед обе руки. На предплечьях мужчины виднелись два ярких шрама, кольцом опоясывающих руки. Чуть выше располагались еще по два ожога на каждом бицепсе. Расстегнув жилет, Йоррен продемонстрировал еще один шрам, выполненный в форме креста, расположенный прямо напротив сердца.

— Они пришли к нам, сковали и вывели на площадь перед храмом. Это была показательная пытка для тех, кто еще был не согласен с их верованиями. На нас надевали раскаленные кандалы. А в конце они брали длинный жезл с крестом на конце и клеймили нас. Мы кричали, а они не останавливались. Мы умоляли их, но они даже не пытались нас выслушать! — Йоррен сорвался на крик, воспоминания о том дне давались ему очень тяжело. — Мы умоляли, просили, увещевали, рыдали. Но им было плевать!

Слезы хлынули из глаз купца неудержимым потоком, прокладывая на лице длинные влажные дорожки. Потребовалось больше пяти минут, чтобы купец смог успокоиться. Ему было больно. До сих пор.

— Я все еще слышу эти крики. Когда нас выводили вперед одного за другим, а затем швыряли на землю. В грязь. Они клеймили нас по очереди. Сперва мужчин, затем их жен. А после… После они принялись за детей.

Ивирион содрогнулся.

— Они. Они, — некромант пытался произнести то, о чем сам не хотел спрашивать. — За что? Дети… Они невинны. Они не приходили к нам, вы не брали их с собой. Даже ваши жены не посещали нас! Почему они сделали это?!

Йоррен поднял раскрасневшиеся от слез глаза на некроманта:

— Чтобы показать — если мы придем к вам еще раз, то нам будет еще хуже. Как ты думаешь, что со мной сделают, если узнают, что ты был здесь? В лучшем случае меня снова будут пытать раскаленным железом. В худшем — я присоединюсь к Диттиху, а остальных высекут на площади и бросят голодным псам.

— Безумие. Они безумны. Это вера ужасает. Она отвратительна, грязна…

— А вы?! — крик с силой кнута разорвал воздух.

Ивирион недоуменно воззрился на купца:

— О чем ты?

— Ты. Вы. Ваши эксперименты. Те мертвецы, что ходят по коридорам ваших дворцов. Существа, запертые в подземельях. Разве это не безумие? Разве это не ужасает обычных людей?!

— И что дальше?! — взревел Ивирион. — Мы раскапываем тела, собираем их по косточке и возвращаем в этот мир не для своего удовольствия. Не для интереса или чтобы продемонстрировать свою власть над природой! Мы просто хотим найти то, что спасет нас. Спасет всех людей!

— Но людям страшно! Они боятся! Боятся вас, боятся за жизни своих детей и за себя.

Ивирион отвернулся и облокотился на подоконник.

— Раз мы внушаем тебе такой ужас, так почему ты имел с нами дело? Почему год за годом вы приходили к нам, посещали наши замки, ели нашу пищу и спали в комнатах, что мы вам предлагали? Если мы внушали вам такой ужас и отвращение, зачем вы приходили к нам снова и снова?