От Залмоксиса до Чингиз-хана - [12]
Но только в 1935 году П. Кречмер провел лингвистический анализ и доказал, что "Zemelo" (встречающееся в надписях на греко-фригийских надгробиях в Малой Азии), фракийское "Zemelen" (земля) и Семела (богиня Земли, мать Диониса) восходят к единому "g'hemel" - "земля, почва, принадлежащий земле" (ср. авестийское "zam", земля, литовское "zeme", латышское "zeme", древнепрусское "sama", "semme", древнеславянское "zemlja", земля, страна.
Кретчмер интерпретирует окончание имени (Zamol) -xis, (которое также встречается в именах царей Липоксаис, Арпоксаис, Колаксаис) как скифское -xais, "господин", "принц", "царь". Значение имени Zalmoxis, таким образом, "царь, господин людей".
Однако наложение скифской темы на фракийскую основу вряд ли допустимо. К тому же справедливо отмечалось, что имя Залмоксис не может нести в окончании радикальный элемент х(-а) is, а только дерривативный суффикс z-(x), "смысл которого не поддается уточнению". Отвергая интерпретацию Кретчмера - "царь, господин", - Руссу не принимает также и гипотезу Рооде, согласно которой изначально имя Залмоксиса означало "властелин мертвых". Для специалиста-фраколога семантическое значение темы "zamol" может быть только "земля", ."власть земли", а сам Залмоксис означает лишь "бог земли", воплощение источника жизни и материнской груди, к которой возвращаются люди после смерти.
Независимо от нашего отношения к этой этимологии, остается вопрос, в какой мере она может объяснить значение этого бога. Ни один античный историк не сообщает никаких сведений о каких бы то ни было хтонических церемониях, связанных с Залмоксисом. Документы, которыми мы располагаем, свидетельствуют о роли Залмоксиса при обретении бессмертия души. Считалось, что посвященные встретятся с Залмоксисом после смерти, однако и из этого не следует, что сам Залмоксис был властелином мертвых. Исчезновение Залмоксиса, его "смерть" равнозначна нисхождению в ад при обряде инициации. В соответствии с божественным примером "ритуальная смерть" служила цели обретения бессмертия.
Впрочем, все вышесказанное в равной степени относится и к греко-ориентальным мистериям. Их возможные аграрно-хтоническис корни не объясняют, однако, саму структуру инициации. Необходимо четко различать божества мистерий и божества умерших. Последние властвуют над всеми усопшими, тогда как божества мистерий допускают к себе лишь посвященных. Кроме того, речь идет о двух различных эсхатологических географиях: лазурные берега, ожидающие посвященных в мистерии, нельзя спутать с подземным Аидом, куда отправляются умершие.
ЗАЛМОКСИС И ФРАЙР
Многие германисты от Якоба Гримма и до Некеля и Яна де Вриса сравнивали тему оккультации Залмоксиса со смертью Фрайра, бога плодородия. Согласно "Саге об Инглингах", король Швеции Фрайр умер из-за болезни и был похоронен в кургане. Однако весть о его смерти хранилась в тайне. В кургане было вырыто три прохода, куда в течение трех лет засыпали золото, серебро и железо. Саксо передает сходную историю датского короля Фрото: после смерти его забальзамировали и, усадив в карету, возили три года по всей стране. Известно, однако, что Фрото - лишь другое имя Фрайра.
Некель усматривал в этой легенде влияние фракийского мифа о Залмоксисе, распространившегося через готов на северных германцев. Ян де Врис полагает, что скорее всего речь идет о теме, общей для фраков и германцев и восходящей к аграрной мифологии и мистике.
В данном случае сравнение с Залмоксисом малоосновательно: оно возможно лишь при условии, что Залмоксис наверное являлся богом земли и земледелия и, значит, аналогом Фрайра. В скандинавских источниках говорится о легендарном короле, чей труп был спрятан и смерть которого держалась в тайне в течение трех лет по политическим и экономическим соображениям, однако нет ни слова о "возвращении" Фрайра на землю. Тогда как оккультация Залмоксиса лежит в основе мистерии и, как мы показали, полностью вписывается в ритуально-мифологический сценарий.
Итак, мы видим, что ни гипотезы, основанные на различных этимологических теориях, ни сравнения с божеством типа Фрайра не доказывают предположение об утопическом или аграрном происхождении Залмоксиса.
Приходится заключить, что Залмоксис в том виде, в каком его почитали гето-даки, не был ни богом земли, ни богом плодородия, ни богом умерших.
ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ ПОСЛАННИКА
Ту же хтоническую или аграрную интерпретацию получило человеческое жертвоприношение, о котором сообщает лишь Геродот. Вот что он пишет: "Каждые четыре года бросают жребий, и тот, кому он выпадает, выбирается посланником к Залмоксису, которому остальные доверяют все свои нужды. С посланником поступают так: несколько (даков) садятся в круг и держат три копья, остальные раскачивают посланника за руки и за ноги и подбрасывают прямо на копья. Если человек погибает пронзенный, то считается, что бог проявил благосклонность, если посланник остается живым, то его самого обвиняют в злонамеренности. Тогда выбирают другого посланника. Все, что нужно испросить у Залмоксиса, посланнику сообщают при жизни".
Человеческое жертвоприношение засвидетельствовано в истории религий как у палеоземледельцсв, так и у народов, находящихся на более высокой ступени развития (например, у месопотамцев, индоевропейцев, ацтеков и др.). Эта жертва приносится по ряду причин: ради обеспечения плодородия полей (ср. знаменитый пример кондов в Индии); ради поддержания жизни богов (как у ацтеков), для установления контактов с легендарными предками и недавно умершими родственниками; наконец, с целью повторения первоначальной жертвы, отраженной в мифе, что, в свою очередь, должно обеспечить продолжение жизни (ср. племя хайнувеле).
Мирча Элиаде - один из самых популярных культурологов современности. Его книги, посвященные различным аспектам примитивной культуры, обрядности, современному бытованию мифа, архетипическим составляющим сознания современного человека хорошо известны российскому читателю. Предлагаемая книга является изложением основных теоретических взглядов одного из крупнейших культурологов современности, касающихся проблем архаической культуры, по мнению автора, архетипическими основаниями сознания современного человека.
В этой небольшой книге собраны лекции из цикла «Хаскелловские чтения», прочитанные мной в Чикагском университете осенью 1956 года по общей теме «Образцы посвящения». Прежде чем отправить текст в издательство, я добавил к нему введение, некоторые замечания и библиографический аппарат, но сохранил стилистику устного выступления. В том виде, в котором книга была задумана, она адресована любому читателю неспециалисту, интересующемуся духовной историей человечества.http://fb2.traumlibrary.net.
«Мефистофель и андрогин» — одна из ключевых работ в творчестве одного из самых оригинальных мыслителей XX в. Мирчи Элиаде. Написанная в конце 50-х гг., она оказала значительное влияние на самые различные интеллектуальные течения и школы, вызвав ожесточенные споры как о сути изложенной в книге концепции, так и о личности самого автора. Сознательно отклоняясь от магистральной линии развития западной философии в целом, Элиаде заставляет своего читателя по-новому взглянуть на привычные вещи. Частной же задачей данного исследования, по словам автора, является «иллюстрация подхода историка религии, пытающегося дать истолкование некоторому количеству типов религиозного поведения и духовных ценностей, присущих не-европейцам».На русском языке публикуется впервые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Данный труд является классическим образцом исследования в области истории религии. Религиозные идеи представлены здесь не только в хронологическом порядке, но и объединены единым пониманием многообразия религиозной жизни всех культур и континентов. Элиаде виртуозно владеет методами сравнительной антропологии и демонстрирует общие тенденции в развитии религиозных идей. "Для историка религий знаменательно всякое проявление священного: каждый ритуал, каждый миф, каждое верование и каждый образ божества отражают опыт священного и потому несут в себе понятия бытия, смысла, истины".
Книга известного этнографа и антрополога М. Элиаде «Мифы, сновидения и мистерии» содержит большой мифологический материал как первобытно-общинных народов, так и древнейших цивилизаций, рассматривается космогоническая идея о разделении неба и Земли — духовного и материального.Мистические ощущения, магическое тепло, мистерия полета, работа сновидений, путь воина, сотворение и жертвоприношения, каннибализм, страдание и символизм смерти в инициациях, мужские и женские тайные общества — эти и широкий ряд других вопросов освещается в книге.http://fb2.traumlibrary.net.
Данное произведение создано в русле цивилизационного подхода к истории, хотя вслед за О. Шпенглером Фрэнсис Паркер Йоки считал цивилизацию поздним этапом развития любой культуры как высшей органической формы, приуроченной своим происхождением и развитием к определенному географическому ландшафту. Динамичное развитие идей Шпенглера, подкрепленное остротой политической ситуации (Вторая мировая война), по свежим следам которой была написана книга, делает ее чтение драматическим переживанием. Резко полемический характер текста, как и интерес, которого он заслуживает, отчасти объясняется тем, что его автор представлял проигравшую сторону в глобальном политическом и культурном противостоянии XX века. Независимо от того факта, что книга постулирует неизбежность дальнейшей политической конфронтации существующих культурных сообществ, а также сообществ, пребывающих, по мнению автора, вне культуры, ее политологические и мировоззренческие прозрения чрезвычайно актуальны с исторической перспективы текущего, XXI столетия. С научной точки зрения эту книгу критиковать бессмысленно.
Монография посвящена исследованию главного вопроса философской антропологии – о смысле человеческой жизни, ответ на который важен не только в теоретическом, но и в практическом отношении: как «витаминный комплекс», необходимый для полноценного существования. В работе дан исторический обзор смысложизненных концепций, охватывающий период с древневосточной и античной мысли до современной. Смысл жизни исследуется в свете философии абсурда, в аспекте цели и ценности жизни, ее индивидуального и универсального содержания.
Данная работа является развитием и продолжением теоретических и концептуальных подходов к теме русской идеи, представленных в предыдущих работах автора. Основные положения работы опираются на наследие русской религиозной философии и философско-исторические воззрения ряда западных и отечественных мыслителей. Методологический замысел предполагает попытку инновационного анализа национальной идеи в контексте философии истории. В работе освещаются сущность, функции и типология национальных идей, система их детерминации, феномен национализма.
Первая часть книги "Становление европейской науки" посвящена истории общеевропейской культуры, причем в моментах, казалось бы, наиболее отдаленных от непосредственного феномена самой науки. По мнению автора, "все злоключения науки начались с того, что ее отделили от искусства, вытравляя из нее все личностное…". Вторая часть исследования посвящена собственно науке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Санкт-Петербург - город апостола, город царя, столица империи, колыбель революции... Неколебимо возвысившийся каменный город, но его камни лежат на зыбкой, болотной земле, под которой бездна. Множество теней блуждает по отражённому в вечности Парадизу; без счёта ушедших душ ищут на его камнях свои следы; голоса избранных до сих пор пробиваются и звучат сквозь время. Город, скроенный из фантастических имён и эпох, античных вилл и рассыпающихся трущоб, классической роскоши и постапокалиптических видений.