От ящеров до дальних звезд - [4]

Идею «звездных войн» на Земле, как известно, подхватил президент США Рональд Рейган, и будущее планеты зависит от того, удастся ли предотвратить новый безумный шаг в гонке вооружений теперь уже и в космосе.

Так фантастика, обычно идущая впереди времени, находит в реальной жизни свое отражение, и беда, когда это отражение так же безумно, как безудержная фантасмагория.

Все творчество Ивана Ефремова противостоит тому, о чем писали западные фантасты (за исключением произведений наиболее прогрессивных из них!), противостоит и преступным устремлениям деятелей, которые ставят сиюминутные выгоды заправил капитализма выше интересов всего завтрашнего человечества.

В своих романах Иван Ефремов не раз касался этих проблем. Я видел черновики «Туманности Андромеды» и набросок не вошедшей в роман многозначительной по своему названию главы «Раскопки Нью-Йорка». Современным американцам стоило бы прочитать хотя бы это название, чтобы задуматься над всем, что происходит ныне в мире.

Читатель «Туманности Андромеды» увидел Землю, прошедшую тяжелые испытания. Человечество, преодолев долгий путь развития, поднялось на вершину новых общественных отношений. Герои романа заняты не ликвидацией неразумных помех в развитии разума, а дальнейшими шагами разумного, коммунистического общества на Земле. Одна из главных заслуг автора — показ содружества внеземных цивилизаций, объединенных в Великое Кольцо. Космическая взаимопомощь в беспредельном развитии разума — вот основной тезис романа «Туманность Андромеды».

Заслуга автора не только в том, что он вводит читателя в «Эру

Великого Кольца», но и сталкивает его в этом желанном для нас времени с реальными людьми грядущего, живыми, похожими на лучших людей современности. Запоминается Дар Ветер, ведающий связью с внеземными цивилизациями. Добровольно уступив свое место полному энтузиазма темнокожему Мвену Масу, он ищет самую трудную работу в рудниках. Великолепна в своем общении со звездными корреспондентами Дар Ветра Веда Конг, в сжатом и ярком рассказе передавшая по Великому Кольцу всю грядущую для читателя историю человечества Земли. Рассказывая о космосе, об отважных звездолетчиках Эрге Нооре и его подруге Низе Крит, Ефремов ни на мгновение не забывает о Земле, о ее грядущем облике. Космос не служит у него самоцелью, как у многих американских фантастов и их подражателей, когда действие замыкается в выдуманных чужепланетных условиях, служащих лишь фантастической декорацией. У Ефремова решаются на Земле (как и в космосе) огромные задачи, размах которых подсказывается такими деталями, как Академия Предельных Знаний, Академия Горя и Радости, кохлеарное исчисление и обязательные для вступающих в жизнь юноши или девушки «подвиги Геракла». Ефремов мыслит категориями «пределов знаний», пытаясь с их помощью увидеть и показать грядущее, где не будет места «примату образования над воспитанием» (как в наше время, когда сверхобразованные люди лишены подчас понимания этических норм). Он рассматривает будущую семью, когда родители не решаются формировать ум ребенка, как не рискнули бы на операцию его мозга, которая, требуя особых знаний и умения, все же несравнима с более сложным формированием высоконравственного человека грядущего общества. С Ефремовым можно спорить, но нельзя не согласиться, что его герои логичны в своих действиях и убеждениях и что читателю захочется походить на них.

Но главное у Ефремова — это то, что и Земля с ее народами, живущими уже при коммунизме, и космос, куда они устремляются вопреки обычным представлениям американских фантастов не ради выгоды, а во имя знания, не знают войн. У Ефремова в романе МИРНАЯ ЗЕМЛЯ и МИРНЫЙ КОСМОС!

Иван Антонович писал лишь о том, в чем, как ученый, был безусловно убежден.

В 1984 году я встретился с приехавшим в Москву заместителем главного редактора французского журнала «Сьянс э ви» («Наука и жизнь») Жаном Рене Жерменом. Он спросил меня, верю ли я в то, о чем пишу в фантастических романах.

Вспомнив Ефремова, я ответил, что не просто верю, что не требует доказательств, а убежден в этом.

— Значит, и в существовании внеземных цивилизаций?

— Конечно.

— И мы не одиноки во Вселенной! — облегченно закончил он. Одиноки ли мы во Вселенной? Еще недавно среди ученых находилось

мало людей, отрицавших существование вне Земли космических цивилизаций, собирались научные симпозиумы, на которых обсуждались возможности связи с ними. Осуществлялись такие проекты, как «ОЗМА» и другие.

Прошли десятилетия, и «космическая радиосвязь» разочаровала многих. Многообещающие «искусственные сигналы», принятые сначала в Англии за радиопередачи «маленьких зеленых человечков», оказались излучением нейтронных звезд. И ныне стало «хорошим тоном» сомневаться в зарождении жизни, где-либо, кроме нашей планеты. Поэты воспевают жуткое чувство одиночества разумных среди несчетного числа мертвых звезд на небосводе. Журналисты подхватили мысль о неповторимости невероятного стечения обстоятельств, приведших к возникновению жизни, развившееся до разумных существ. И во имя высоких целей стали звучать голоса о необходимости во что бы то ни стало уберечь нашу планету от ядерной гибели лишь потому, что мы единственная пылинка в Галактике. Как будто, если мы не одиноки, можно примириться с гибелью человечества!