От У-2 до «Пуэбло» - [6]

Специалист по американской разведке Гарри Рэнсом, автор книги «Центральная разведка и национальная безопасность», характеризуя нынешнюю секретную службу Вашингтона, пишет: «Огромная разведывательная машина Соединенных Штатов связана невидимыми нитями со всеми иностранными государствами. Весь современный мир, его география, экономика и политика, его люди и социальные силы находятся под наблюдением и надзором Центрального разведывательного управления».

Легко понять, какую опасность для дела мира представляет эта всеобъемлющая система американского шпионажа. Американская пропаганда старается затушевать эту опасность.

«Все войны нашего столетия, в том числе и первая мировая война, начались в результате неправильной оценки положения на основе недостаточной и плохо проанализированной информации», — заявил как-то бывший директор ЦРУ Маккоун.

Этими словами один из главных шпионов Америки хотел подчеркнуть, что хорошо организованная и эффективная разведка предназначается якобы для того, чтобы предотвращать (?!) вооруженные конфликты. Впрочем, Маккоун не оригинален. Ещё добрый десяток лет до него эту мысль высказал американский теоретик и исследователь разведки Ладислас Фараго.

Любому здравомыслящему человеку ясно, что подобное утверждение не выдерживает никакой критики. Так можно дойти до того, что объявить хищную империалистическую разведку... средством борьбы за мир. Нетрудно заметить, что все эти, ставшие особенно модными в последнее время, рассуждения о «превентивной роли разведки» служат лишь одной цели — замаскировать истинное назначение американской секретной службы — готовить и развязывать войны — «большие», которые еще не начались, и «малые», «локальные», которые вспыхивают то в Юго-Восточной Азии, то в Африке, то в Латинской Америке — во всех горячих точках нашей планеты.

Подрывные операции

Характерная особенность послевоенного шпионажа Соединенных Штатов — резкое усиление так называемой активной разведки. Речь идет о проведении разведывательных операций, целью которых является не сбор секретной информации, а организация заговоров, мятежей, свержение неугодных правительств, физическое устранение прогрессивных и просто неподходящих политических деятелей, фабрикация фальшивок, распространение лживых и панических слухов, возбуждение недовольства среди населения, в первую очередь социалистических государств. Нередко в таких операциях широко используется военная техника: тяжелое стрелковое и артиллерийское оружие, бронемашины, танки, военные самолеты, корабли. Свержение правительства Моссадыка в Иране (1953 гол), контрреволюционные выступления в Берлине и других городах ГДР (1953 год), ликвидация либерального режима Арбенса в Гватемале (1954 год), контрреволюционный путч в Венгрии (1956 год), антиправительственный заговор в Сирии (1957 год), заговор в Камбодже и организация покушения на жизнь главы правительства Нородома Сианука (1959 год), переворот в Конго (Киншаса), свергший правительство Патриса Лумумбы (1960 год), организация военной интервенции против Кубы (1961 год), государственные перевороты в Эквадоре (1963 год) и в Бразилии (1964 год), убийство премьер-министра Бурунди Пьера Нгендандумве (1965 год), вооруженная интервенция против Доминиканской Республики (1965 год), государственный переворот в Гане (1966 год), военный мятеж «черных полковников» в Греции (1968 год) — вот лишь некоторые из многочисленных активных операций разведки Вашингтона.

Можно констатировать, что именно на проведение активных операций разведывательное сообщество Соединенных Штатов расходует сейчас львиную долю своих сил и средств.

Так было не всегда. Даже после создания ЦРУ в 1947 году, как свидетельствует известный исследователь разведки Кристофер Феликс в книге «Шпион и его хозяин», усилия шпионской службы Вашингтона были сосредоточены не в последнюю очередь на информационных вопросах. «Мне совершенно безразлично, чем занимается ЦРУ, — говорил тогдашний министр обороны Маршалл. — Единственно, что я от него требую — это, чтобы оно предупредило меня за 24 часа о советском нападении».

О «советском нападении» было сказано, конечно, для красного словца. Генерал Маршалл, неуклюже маскируя истинные намерения реакционных правящих кругов Вашингтона, имел в виду получение от американской разведки необходимых данных для выбора наиболее благоприятного момента агрессин против Советского Союза.

Нужно подчеркнуть, что такие задачи американской разведки вполне отвечали доктрине «сдерживания», которая отводила секретной службе вспомогательную роль — собрать как можно более исчерпывающую информацию о состоянии обороноспособности Советского Союза и создать предлог для развязывания атомной войны против социалистических государств.

Однако на рубеже второй половины нашего века обстановка в корне изменилась. Сложилась мировая система социализма, охватившая свыше трети населения Земли; Соединенные Штаты потеряли монопольное право на атомную бомбу; широкий размах приобрел распад колониальной системы: образовался ряд молодых независимых государств, выступивших за политику мирного сосуществования стран с различными социальными системами. В силу этого правящие круги Соединенных Штатов решили отказаться от доктрины «сдерживания» и заменить ее новым внешнеполитическим курсом. «С точки зрения стратегии, — писал воинствующий оруженосец американской реакции социолог Бернхэм, — политика сдерживания — политика чисто оборонительная... Политика сдерживания не устрашает никого».