От судьбы не убежать - [10]

— Даже в большей степени, чем ты можешь предположить. Ладно, это уже частности. Лучше скажи, заручиться помощью князя сможешь?

— Не вопрос. Записку в Цитадель отправлю. А как на счет меня в качестве проводника, согласившегося провести доблестного витязя в самое сердце владений черного колдуна? Разумеется «короткой» дорогой. Поработаю экскурсоводом и покажу тебе самые красивые уголки северо-запада моего княжества.

— Только вопрос со сценарием надо бы согласовать.

— И… Что ты предлагаешь?

— Есть у меня одна идейка. Ты «Хроники светлых походов» читал?

Парень смущенно кивнул, припоминая сборник сентиментальных романов, которыми он зачитывался в ранней юности. Сейчас ему было немного стыдно признаваться в столь недостойном воина увлечении.

— Да не краснее ты так, будто тебя за кражей конфет из буфета застали. Все мы страдали такой болезнью, как наивность и доверчивость, при общем юношеском максимализме. Ванечка вот до сих пор страдает, и его случай безнадежен. Но не суть важно. Вспоминай «Сказание об освобождении королевичем Елисеем девицы Онидалии из плена Черного колдуна».

— В общих чертах помню. Предлагаешь взять за основу?

— Предлагаю нагло скопировать. Причем все, вплоть до монолога главного злодея.

— Нет! Ни за что! Месяц по чащобам я водить его не буду.

— Кто о чем, а проводник о сапогах. И не надо месяц. Дня три будет вполне достаточно. Больше я просто не выдержу. Мне же с вами гулять придется. Только не по чащобам, а по горам. Там горы были. А чащобы у царевича Златослава.

— Ну, тогда ладно. Замок в сценарий вписывается. Аниш будет Черным колдуном, то есть князем. Уж очень колоритный персонаж, младший воевода. Я ему как раз записку с посыльным и пошлю. Организует все по высшему разряду. Гарантирую. Он наш человек. С чувством юмора проблем не имеет, поэтому и речь толкнет, и на мечах с твоим кузеном разомнется.

— А сам Князь?

— Нет, Да ни один царевич в здравом рассудке ни за что не поверит, что это и есть колдун. Фактура не та. В каноны не вписывается.

Я вопросительно изогнула бровь.

— Блондин он, — драматическим шепотом признался парень.

— Ужас то какой, — так же шепотом, с самой серьезной миной передразниваю его. — Не поверишь, я тоже.

Он надулся. Как же! Не оценила глубину национальной трагедии. Издеваюсь.

— Ты рыжая. А он блондин.

— Хочешь сказать, рыжий ему бы пошел больше? Вполне возможно, спорить не буду. Лично с ним не знакома. Так что положусь на твое суждение.

— Издеваешься? — сверкнул Зар на меня своими золотистыми глазами.

А я невольно залюбовалась непередаваемым контрастом темного янтаря зеркала его души и белого золота волос. Потрясающее сочетание. Волшебство созерцания разбил счастливый голос моего пациента.

— Затянулась. Рана затянулась! Сама!

— Не сама, а с моей помощью, — педантично поправила я.

— Спасибо, Ив. Ты чудо.

Блондин улыбнулся, засияв, как начищенный самовар. А я расслабилась и заулыбалась в ответ. Чем этот наглец и воспользовался. Он меня поцеловал. Вы представляете?! А потом обнял и зашептал на ушко что-то из разряда нежно-романтической бессмыслицы. Но я ничего из этого не понимала. В голове была абсолютная пустота, как будто это я, а не он анестетик вином запивала. Отчего-то хотелось улыбаться, а еще обнять в ответ совершенно незнакомого, но такого родного Зара.

— Давай, ты немного отдохнешь? Магия — магией, а отдых тебе нужен. А я пойду нам еще один ужин закажу. Ворожба очень много сил забирает. Кстати, ты же князя хорошо знаешь?

— Ну, да. А что?

— Он мне за помощь в освобождении своего родового гнезда, политическое убежище годика на два — на три предоставить сможет? А то мне дома после такого спектакля лучше пока не появляться. Тетушка точно замуж выдаст. Причем за первого встречного, моим желанием совершенно не интересуясь.

— Почему?

— Лучше спроси: за что? За невестку с диверсионными наклонностями.

Зар совершенно по мальчишески засмеялся. У него аж слезы на глазах выступили. Вот, у меня трагедия, а ему смешно. И когда он эти самые слезы вытирал у него с пальца сорвалось тоненькое серебряное колечко и закатилось прямиком под кровать. Он вскочил его доставать.

— Сиди. Рана-то затянулась. Но ближайшие пару часов ее лучше не беспокоить. Разойтись может. Что тогда делать будем? Я лучше сама достану.

Под кроватью колечко удалось нащупать далеко не сразу. Но вдруг, оно как живое скользнуло мне на палец и сжалось. А я, встав, сначала ошарашено посмотрела на своевольное ювелирное украшение, потом на его владельца.

— Зар, и как оно снимается?

— Никак, — произнес парень чуть севшим голосом, а затем улыбнулся и посмотрел на меня так, как отец смотрел на маму. И я с ней теперь была абсолютно согласна. И один такой взгляд стоит тысячи царств.

И нет бы, воспарить в небеса от неожиданно свалившегося на меня счастья. Я колечко рассматривать начала. Тоненькое. Серебряное. И гравировка на нем: «только по любви».

— Ты! — вырвалось у меня.

— Я, — спокойно ответил младший Князь Черногорья.

Казалось, за маскарад он вовсе не раскаивается, и вообще, абсолютно уверен в собственной непогрешимости. Хотелось взять подушку, на которую он, как бы невзначай, откинулся, и сбить с него это спокойствие. Но пациентов бить нельзя. Даже почти выздоровевших пациентов.