От Сталинграда до Берлина. Воспоминания командующего - [52]

Вместе с тем нам было необходимо заняться переформированием некоторых частей армии. В армии не было ни одного соединения, ни одной части, которые были бы укомплектованы личным составом или техникой хотя бы наполовину. Управления некоторых дивизий и бригад были выведены на левый берег Волги на формирование. Но это не было отходом на левый берег Волги — эти меры были продиктованы военной необходимостью. Разрозненные части решили объединить в новые соединения.

К 2 часам ночи 13 сентября Военный совет армии закончил разработку плана действий на ближайшие два-три дня.

— У вас когда-нибудь едят или так обходятся? — спросил я у Крылова.

— Да бывает, едим иной раз! — ответил за него Гуров.

Наши адъютанты достали где-то хлеба, консервов и холодного чая. Перекусив, мы разошлись спать, каждый с одной и той же думой: «Что день грядущий нам готовит?»

Мы решили прежде всего защищать переправы от артиллерийского огня противника. Для этого надо было на правом и левом флангах перейти к жесткой обороне, а в центре частными атаками занять разъезд Разгуляевка и идущую от него на юго-запад железную дорогу до крутого поворота на Гумрак. Это позволило бы выпрямить фронт в центре и, опираясь на железнодорожную насыпь, как на противотанковую преграду, в дальнейшем занять Городище и Александровку. Для выполнения этой задачи предназначался танковый корпус, усиленный пехотными частями, при поддержке основной массой артиллерии армии. 13 сентября необходимо было перегруппироваться, 14-го — атаковать, но противник опередил нас.

Рано утром нас разбудил интенсивный артиллерийский огонь противника и бомбежка.

В 6 часов 30 минут из района Разгуляевка фашисты перешли в наступление силами пехотной дивизии с 40–50 танками. Направление удара — через Авиагородок на Центральный вокзал и Мамаев курган.

На обоих флангах нашей армии противник ограничился сковывающими действиями, атакуя одним батальоном боевые порядки стрелковой бригады с севера на Орловку, а на левом крыле бросая отдельные батальоны на позиции одного нашего сводного полка.

В центре и на левом крыле армии бой продолжался весь день. Противник, вводя новые резервы, развивал наступление. Он буквально засыпал наши боевые порядки снарядами и минами. Его авиация висела над полем сражения.

С Мамаева кургана были хорошо видны и поля боя, и воздушные схватки. На наших глазах около десятка самолетов — наших и противника, — объятые пламенем, врезались в землю. Несмотря на упорное сопротивление советских наземных войск и авиации, немецкие войска, имея численное превосходство, брали верх.

Эти действия противника мы оценивали как боевую разведку. Наступление его главными силами следовало ожидать через день-два.

На наш командный пункт, находившийся на самой вершине Мамаева кургана, ливнем сыпались мины, снаряды и бомбы. Я работал в одном блиндаже с Крыловым и время от времени вместе с ним выходил к стереотрубе, чтобы наблюдать за ходом сражения. Несколько блиндажей было разбито, имелись потери и в личном составе штаба армии.

То и дело обрывалась проводная связь, радиоузел работал с большими и частыми перебоями. На восстановление связи были брошены все связисты. Даже дежурные телефонисты в нашем блиндаже то и дело оставляли телефоны и шли искать и исправлять повреждения на линии. За весь день 13 сентября мне только один раз удалось поговорить с командующим фронтом. Я кратко доложил ему обстановку и просил в ближайшие сутки дать мне две-три свежие дивизии: отражать удары врага было нечем.

Несмотря на все усилия наших связистов, к 16 часам связь с войсками почти прекратилась.

Обстановка к этому времени сложилась малоутешительная. Хотя батальон противника, наступавший с севера на Орловку, был уничтожен 115-й стрелковой бригадой, в центре армии наши части, понеся потери, вынуждены были потесниться на восток, на западную опушку леса, западнее поселка Баррикады и поселка Красный Октябрь. Фашисты захватили высоту 126,3, Авиагородок и больницу. На левом крыле наш сводный полк оставил МТС восточнее станции Садовая. На остальных участках фронта отдельные атаки были отбиты, сожжено 16 танков противника.

Мы решили контратаковать. Чтобы опередить противника, начало контратаки было назначено на раннее утро 14 сентября. Мы понимали, что возможности армии весьма ограниченны, и не могли выделить большие силы для контратаки, но были уверены, что и враг хорошо знает это и менее всего ожидает наших активных действий. Вспомнился суворовский принцип: «Удивить — значит победить». На быструю победу мы не рассчитывали, а удивить противника и перепутать ему карты могли. Нам было важно внезапной контратакой, хотя бы частично и временно, лишить его инициативы.

Приказ о контратаке был направлен в войска в 22 часа 30 минут. Он определял конкретные задачи каждой части.

38-я мотострелковая бригада с усиленной ротой мотострелков и приданным артдивизионом наступает в направлении поселка юго-восточнее Разгуляевки. Дивизия Сараева силами одного полка контратакует противника в направлении высоты 126,3, а затем высоты 144,3.

Сводный полк из разных частей армии с приданной танковой бригадой контратакует в направлении Авиагородка и высоты 153,7. Отдельная 42-я стрелковая бригада находится в готовности содействовать контратаке ударом в направлении больницы и высоты 153,7.