От Советского Информбюро - 1941-1945 (Сборник) - [2]

Всеволод Иванов. Великая битва

Всеволод Вишневский. Уличные бои в Берлине

Илья Эренбург. 27 апреля 1945 года

Борис Горбатов. В районах Берлина

Павел Трояновский. Берлин в огне

Леонид Леонов. Утро Победы

Борис Горбатов. Капитуляция

Борис Полевой. Освобождение Праги

Леонид Леонов. Имя радости

Константин Федин. Вершина

Всеволод Иванов. Парад бессмертной славы

Летопись огненных лет. Писатели в Совинформбюро (1941-1945 гг.)

Авторы

Примечания

Пусть ярость благородная

Вскипает, как волна,

Идет война народная,

Священная война!

Предисловие

Сборник "От Советского Информбюро..." прежде всего, несомненно, важный исторический, а не просто литературно-публицистический документ. Его содержание охватывает самое драматическое четырехлетие нашего века: 1941-1945. Годы, когда на советско-германском фронте, по существу, решалась судьба всего человечества, когда многим на Западе казалось, что Советский Союз не выдержит, выдержать не может, что катастрофа Советского государства неминуема. В кругах западных скептиков тогда еще не понимали, что война с социалистической страной совсем не то, что война с капиталистической, что в расчет военного потенциала социалистического государства входят иные слагаемые, иные мерила. Вчитываясь в настоящий сборник, особенно ясно ощущаешь эту истину.

В нем отражено советское общественное мнение в самые трудные, неимоверно тяжелые годы жизни народов СССР, отражено от первого до последнего дня войны; не пропущен ни один ее период. То, что происходило, освещено и документировано известными советскими писателями и публицистами, шедшими вместе с войсками или находившимися в Москве. Перед читателем раскрывается широкая панорама общественных настроений тех лет.

Молодью сегодня читают и слышат о том, что было. Но старшие помнят, они видели все сами. Такое не забыть. Военные годы врезались в души навсегда. Люди отдавали тогда этой страшной, но великой войне все, что могли. Страшное и великое, ощущаемое в одном дыхании! Это и чувствуется при чтении сборника страница за страницей.

Его авторы не просто писали и рассказывали, чувствуешь, что их сердца при этом обливались кровью. Я знаю со слов некоторых из них, лично мне знакомых, - Ильи Эренбурга, Бориса Полевого, Алексея Толстого, Корнея Чуковского и других - как это было нелегко. Но думаю, что эти самые трудные, самые мучительные годы были самыми значительными и важными в их писательской судьбе.

Некоторые из них потеряли тогда своих близких. Другие были на годы отрезаны от захваченных врагом родных мест. Третьим приходилось писать тут же на позициях, под огнем противника или прорываясь вместе с солдатами через вражеское окружение. Многие, особенно в первые месяцы войны, были очевидцами вынужденного и не всегда организованно проходившего отступления. Как забыть об этом!

Но таких, кто впадал в панику, не находил в себе мужества писать, как будто не было. Я не сторонник громких слов. Но не употребить здесь слово "героизм", не сказать о силе человеческого духа, о достоинстве советского публициста, столкнувшегося с механизированной античеловеческой ордой, невозможно.

Что пронизывает каждую статью, каждый очерк в этом сборнике? Прежде всего одно: великий, ни с чем не сравнимый гнев. Это не была обычная война с обычным врагом. Это была схватка с армией людей-автоматов и выродков, специально выдрессированной для истребления настоящих людей, настоящей культуры, и авторы Совинформбюро ощущали это так же четко, как солдаты на позициях.

"В этой войне обращение с врагом в соответствии с нормами человечности и международного права недопустимо", - предписывал 8 июля 1941 г., спустя две недели после начала войны, начальник штаба верховного главнокомандования фельдмаршал Кейтель. Фашистские войска и эсэсовские команды предписание выполняли. Советские литераторы видели своими глазами, как это делалось. Отсюда та безграничная ненависть к фашистским захватчикам, которая пронизывает их очерки. И отсюда их выдержка в дни испытаний.

1941-й, год отступления. Нападение Гитлера происходит по правилам "молниеносной" стратегии внезапно, советские войска отходят с боями в глубь своей территории. Враг у Москвы, у Ленинграда, в Киеве, в Одессе. Чувствуется ли в статьях авторов сборника в это время хоть крупица скрытого страха, хоть намек на отчаяние? Казалось бы, такие настроения должны были бы где-то, у кого-то прорваться наружу, ощутиться хотя бы в тоне высказываний: люди есть люди.

Перечитываешь и убеждаешься: такого нет. Авторы, свидетели разыгравшейся вокруг них небывалой трагедии, не отчаиваются, не теряют веры в завтрашний день. Один из них, Илья Эренбург, пишет в первый же день войны:

"Не мы хотели этой войны. Не мы перед ней отступим. Фашисты начали войну. Мы ее кончим - победой труда и свободы. Война - тяжелое, суровое дело, но наши сердца закалены. Мы знаем, какое горе принес фашистский захватчик другим народам. Мы знаем, как он останавливается, когда видит достойный отпор. Мы не дрогнем... Высокая судьба выпала на нашу долю защитить нашу страну, наших детей и спасти измученный врагами мир. Наша священная война, война, которую навязали нам захватчики, станет освободительной войной порабощенной Европы".