От Скифии до Индии. Древние арии: мифы и история - [54]

Так предки индоиранских племен «познакомились» со священными северными горами, Северным океаном, «полярными» явлениями. Тем же путем много позже общеарийской эпохи «северные» сюжеты скифской мифологической традиции продолжали дополняться сведениями о «полярных» областях.

АРАБСКИЕ ПУТЕШЕСТВЕННИКИ И УЧЕНЫЕ НА ВОЛГЕ

В Скифии были известны рассказы о народе, в стране которого ночь продолжалась шесть месяцев; согласно Геродоту, эти сведения приносили те скифы, которые добирались до аргиппеев. К таким сообщениям, поступавшим из скифского мира и восходящим к скифской мифологической традиции, и относятся первые сведения античной науки о «полярных» явлениях.

После скифо-сарматской эпохи европейская и ближневосточная наука почти не получала подробных сведений о глубинных районах Восточной Европы. И лишь позднее, в период расцвета средневековой арабской науки, появляются весьма обстоятельные данные о народах евразийской степи и их северных соседях. Конечно, к этому времени население указанных территорий прошло значительный путь экономического и социального развития, более тесными стали торговые и культурные связи, контакты с государствами Ближнего Востока. И тем не менее даже в этот период еще сохранялись некоторые легендарные рассказы о северных странах, подобные тем, которые ранее бытовали в античной традиции. Такие предания получили отражение в арабской географической и исторической литературе IX–XIV вв.

Особый интерес у ученых того времени вызывали известия о необычных астрономических явлениях, которые, как считалось, можно было наблюдать в стране булгар (государство, возникшее в начале X в. в областях Нижнего Прикамья и соседних районах Поволжья), т. е. примерно на тех же территориях, через которые в скифский период шел путь к аргиппеям. В XIV в. известный арабский путешественник Ибн-Баттута специально совершил поездку в город Булгар именно для того, «чтобы самому увидеть то, что рассказывают об исключительной краткости ночи и исключительной краткости дня в другое время года». Ибн-Баттута приводит также рассказ о «стране мрака», расположенной далеко к северу от булгар.

Далек путь по снегу и льду в ту страну, сама она пустынна и темна. Если кто-либо из торговцев отправляется туда, он берет с собой огромные запасы пищи, питья и топлива, ибо «нет там деревьев, камней и жителей». Войдя в страну мрака, купцы ведут «невидимую торговлю»: оставляя товары, удаляются, а когда возвращаются, то находят около них чужие — взамен. И никто не знает, замечает Ибн-Баттута, что же это за народ темноты, торгующий с южными купцами, — джинны или люди, «ведь никто никогда не видел его».

О «стране мрака» упоминают и другие арабские авторы, помещая ее к северу от Югры (территория угорских племен у Северного Урала и Печоры). В арабских источниках содержится немало других рассказов о таинственных странах к северу от булгар. Особый интерес представляют сообщения о северных странах в книге «О путешествии на Волгу» Ибн-Фадлана. В 922 г. в составе посольства багдадского халифа к булгарскому царю он побывал в стране булгар, где, по его словам, видел «множество удивительных вещей». Свой рассказ Ибн-Фадлан начинает с описания поразившего его природного явления — борьбы в небе огненных и черных всадников. Современные ученые установили, что багдадский дипломат красочно передал то впечатление, которое произвело на него северное сияние.

Ибн-Фадлан подробно рассказывает также об удивительных для южанина кратких ночах в стране булгар. Этот сюжет занимал и многих других арабских авторов. Излюбленной деталью таких рассказов было сообщение о том, что в Булгаре вечерняя молитва, совершаемая при закате, почти совпадает по времени с утренней, читаемой на восходе солнца (по предписаниям Корана, солнце считается зашедшим лишь тогда, когда нельзя отличить черную нитку от белой). Ибн-Фадлан пишет также, что даже в самое темное время ночи не наступает полной темноты, не исчезает «красная заря»; зимой же день становится таким же кратким, как ночь летом, и утренняя заря почти смыкается с вечерней. У булгар Ибн-Фадлан слышал о том, что за их страной, далеко на севере, живет народ «вису» («весь» русских летописей), где ночь еще более коротка и продолжается менее часа.

Передает Ибн-Фадлан и другие услышанные им в стране булгар рассказы о необыкновенном народе, обитавшем еще далее к северу от «вису». По словам «вису», этот народ отделен от них морем, живет на «каком-то острове», но окружен горами, и никто «из людей не может проникнуть в ту область». И в сочинениях некоторых других арабских авторов отражены рассказы лесных племен о «народе», отделенном от остального мира высокими горами и живущем на берегу северного моря. В русской летописи под 1096 г. сохранилось сходное сообщение о неведомом народе, обитавшем к северу от Югры за высочайшими горами, которые заходят в море; непроходим путь до тех гор и никто «никогда до них не доходит».

Так представления, сходные с сюжетами «северного цикла» арийской мифологии, сохранились в сочинениях средневековых арабских авторов, которым они стали известны из устных рассказов и преданий народов юго-востока Европы, и прежде всего населения Среднего Поволжья. Именно в Поволжье и Нижнем Прикамье арабские путешественники и ученые наблюдали удивительно короткие ночи, в тех же районах они узнавали о далекой северной стране постоянного мрака и одновременно об областях, где летом почти не бывает ночи, о горах, будто бы расположенных у Северного океана.