От Рио до Мексики… "автостопом"! - [12]

Квартира и впрямь оказалась большой и комфортабельной: два туалета, два душа и т. п. Узнав, что я рисую, Людмила в два счёта организовала мне заказ на «русский пейзаж» в технике пастели. Стосковавшись по работе, я взялся за дело с настроением, и заказчица осталась весьма довольна. Об оплате я говорить постеснялся и предложил ей решить этот вопрос на своё усмотрение. Поэтому удовлетворился платой в 20 долларов. И тут же получил заказ ещё на три пейзажа такого же формата, но уже на зимнюю, осеннюю и летнюю темы (предыдущим был весенний пейзаж). Мои работы понравились подругам Валентины (так звали заказчицу), и заказы посыпались со всех сторон. К сожалению, торговаться и халтурить я так и не научился, поэтому, хоть и работаю быстро, после каждой выполненной работы чувствую себя как выжатый лимон. Но и 20 долларов здесь — приличные деньги, так что мы довольно быстро восстановили свой бюджет. Даже купили Стасику новые джинсы и кроссовки. В скором времени и сын подыскал себе работу: в одном ресторане, хозяин которого грек Петрос, была мойка машин. Стасу удалось пристроиться там. Работа тяжелая, но сын каждый день стал гордо вручать мне 3, 4, а иногда и 5 долларов. Кое-что оставалось у него и на карманные расходы, что особенно важно для мальчишек в его возрасте. Мне же удалось, помимо живописи, найти частные уроки бокса — занимался с сыном одного панамского врача, учившегося в СССР. За каждое занятие мне платили 5 долларов. К сожалению, возникли некоторые трудности в отношениях с приютившей нас женщиной — вещь неизбежная, когда человек привык к одиночеству. Поэтому, не желая доводить дело до конфликта, мы сняли комнату у одной многодетной мулатки. С детьми (их четверо) мы сразу нашли общий язык. Но уже через пару недель наша симпатичная хозяйка поссорилась со своим сожителем. После его ухода, приняв «с горя» солидную дозу наркотиков (что здесь заменяет «полли́тру»), она рано утром ворвалась в нашу комнату и чуть не зарезала меня большим кухонным ножом. К счастью, сын в это время находился в туалете — его койка стояла ближе к двери, чем моя и страшно подумать, что могло произойти, окажись он в комнате. Вулканический темперамент нашей хозяйки, столь непривычный для жителей севера, несколько шокировал нас. Воспользовавшись временным затишьем, мы быстренько собрали свои вещи и направились к друзьям. Оценив сложившуюся обстановку, они не советовали нам возвращаться в спешно покинутое жильё и к вечеру нашли нам новое пристанище. Нашим новым хозяином стал интереснейший человек — сеньор Карлос Вонг. Он наполовину китаец (панамского происхождения), наполовину — коммунист. Поэт. Квартира, кроме огромного количества книг, буквально набита сувенирами — подарками людей, побывавших здесь. А бывали тут удивительные люди: писатели Жоржи Амаду, Габриэль Гарси́я Марке́с, Астуриас. Артисты, поэты, художники, музыканты… Бывал здесь и наш поэт Е. Евтушенко и даже кто-то из космонавтов. На телевизоре стоит кукла в национальном вьетнамском костюме — подарок Президента Вьетнама. Портреты С. Боливара, Ленина и Че Гевары на стенах дают представление о политических симпатиях Карлоса Вонга. Он — видный член /и даже, кажется, член ЦК Компартии Панамы. Мои взгляды ему известны, но он мирится с ними по нескольким причинам. Первая заключается в том, что ему, по-видимому, нужны деньги, которые мы платим за комнату в большом доме (он живёт один). Вторая — незнание им русского и английского и мое плохое владение испанским делает невозможными политические дискуссии. В-третьих, Компартия Панамы ещё не пришла к власти и поэтому ее членам не чужд некоторый плюрализм. А приготовленные мною украинский борщ и холодец и вовсе располагают сеньора Вонга к нам (вкусно покушать он любит и сам хорошо готовит китайские и панамские блюда).

В соседнем доме живет тридцатипятилетний американец — служащий администрации Панамского канала. У Джонни есть открытой джип «Тойота» и два больших черных пит-буль-терьера, Бальбоа и Писарро. Имена великих конкистадоров ко многому обязывают и два братца стараются вовсю: от их хулиганских выходок неуютно чувствуют себя не только соседи, но и жители по крайней мере двух прилегающих кварталов. Недавно сильно досталось соседскому садовнику. Когда Бальбоа и Писарро полюбопытствовали, чем он таким занимается в соседнем дворе, тот вздумал замахнуться на них палкой, не ведая о том, что в этих любознательных животных с добродушными пиратскими физиономиями, живёт неукротимый дух нищих, но гордых идальго. Зарплата их хозяина достаточно велика, но всё же 700 долларов за лечение от укусов нанесли ощутимый ущерб его бюджету, за что Бальбоа и Писарро были подвергнуты санкциям, вполне соответствующим национальным особенностям характера их хозяина: жесткая блокада, выразившаяся в ограничении свободы передвижения (бедняги были посажены на цепь) и трёхдневным экономическим эмбарго (сокращением рациона). Нас собаки любят, а Стаса даже слишком, поэтому он постоянно ходит, измазанный их могучими лапами и обслюнявленный их радостными поцелуями. Огромное удовольствие черным бандитам доставляет езда на заднем сидении джипа, где они занимают места, всегда соответствующие штатному расписанию: Бальбоа по правому борту, Писарро — на противоположной стороне. Положив передние лапы на борта машины, они с высоты своего положения гордо озирают окрестности. Когда Джонни делает остановку у дверей заведений, где можно выпить бутылку пива или пропустить стаканчик виски (надо сказать, делает он это нередко, возвращаясь домой на «автопилоте») — он безбоязненно оставляет ключ зажигания в замке. Джонни везёт — охотников покататься в джипе без разрешения пока не нашлось…