От патриотизма к национализму - [11]

Мы уже привыкли, что к нему туда высокопоставленные чиновники и дипломаты, иностранные руководители и послы, всякого рода просители госсобственности и всяких благ мотаются по делу и без дела, как прежде в Кремль. Огромное число Указов оформляется его канцелярией там же, у морских пляжей, что влияет на их содержание, так как подавляющее большинство указов просто повисают в воздухе, как будто делаются “из любви к искусству” бумагомарания. Нам остаётся только вздыхать с завистью: из Сочи проблемы страны, конечно же, видятся по другому.

Один ответственный чиновник министерства финансов, просивший не упоминать его имени, заметил, что дешевле было бы перенести в Сочи столицу страны, чем оформлять командировочные и прочие расходы. Похоже, что Президенту и его окружению такая идея тоже очень бы понравилась. Зря, что ли они боролись за демократию и Права Человека?

24 сент. 1995г.

Так Консервативная ли революция?

С лёгкой руки Ю.Эволы, А.Дугина и прочих гуманитариев в наших националистических кругах утвердилась мода на введённую в 20-х годах в Германии в практику политических дискуссий подмену понятия Национальная революция на понятие революция Консервативная. Как всякая мода, пришедшая с Запада, она тяжёлым валом накрыла непривычную к самостоятельности мысли русскую “загадочную душу”, подхватила её и увлекла за собой, позволяя “благородным” западным словом “консервативная” прикрыть отвратительную реакционность и обскурантистскую косность евразийского имперского патриотизма чисто отечественного корня. Получилось, что Национальная революция, прогрессивнейшая социальная революция, призванная совершить качественную реформацию общества, сделать его национально-корпоративным и промышленно-капиталистическим, - эта революция стала ассоциироваться с густопсово народным и полуфеодальным мракобесием, оправдывать нашу туземную отсталость от современной цивилизованности.

В чём же дело? Почему выражение “Консервативная революция” вообще появилось на свет, и какие политические тенденции оно отразило?

Очевидно, не могло быть дыма без огня, это выражение не могло появиться из воздуха и вне связи с политическими потребностями жизни. Однако ван ден Брук, который ввёл его, как гуманитарий был не способен на ясное и стройное выстраивание своих идей. Поэтому свои правильные догадки, интуитивные провидения он облекал в мистическую форму, делая их притягательными для нетвёрдых и незрелых умов. Произошло это вследствие того факта, что в его время не было теории Национальной революции, никто не мог объяснить причин, которые её объективно порождали. А историки и философы без опоры на такую теорию оказались не в состоянии воспринимать проблемы в их целостности и взаимосвязях.

Итак, в чём же суть дела?

Всякая буржуазно-демократическая революция совершает коренное изничтожение прежнего феодально-бюрократического общества, в котором правящие сословия выродились в касты, а так же и государственную  власть, которая обеспечивала существование этого общества. Она всегда и везде приводит к краху прежнее государство именно потому, что в первую очередь уничтожает кастово-сословную иерархию, освящённую иррациональным монотеизмом, не способную отвечать новым реальностям внутреннего развития страны. На начальном этапе буржуазной революции народная стихия вырывается из-под контроля прежней власти, разрушая всякий порядок, - она подобно урагану сметает всю систему иерархических связей, без которых невозможен никакой порядок, невозможно никакое производство. Этот период народного анархизма, когда старый земледельческий народ теряет феодальное общественное сознание и превращается в новую городскую чернь, есть в чистом виде власть плебса, городского не общественного сословия, есть охлократия, шарахающаяся от минутного увлечения одним демагогом к другому оратору. Но власть четвёртого городского сословия - это власть буйной и разрушительной в своих страстях народной толпы, которой нужны только хлеб и зрелища. Политика для неё то же зрелище, и она, вроде женщины, сегодня требует ублажающих признаний в любви от очередного кумира-демагога, чтобы завтра потребовать его публичной казни. Политическая жизнь, сама страна становятся заложниками популистов, что определяет политическую неустойчивость, полный или частичный разлад в хозяйственной жизни, безудержный рост спекуляции, ростовщичества, коррупции, казнокрадства, бандитизма.

Между тем спекулянты и ростовщики, бандиты и казнокрады, взяточники и прочая сволочь быстро приобретают коммерческий капитал, а с ним и инстинкты коммерческого политического интереса, - интереса, в общем-то, представителей асоциальных слоёв третьего сословия, которым всё определённее становится необходимой некоторая политическая устойчивость, некий управляемый порядок. Если вначале революции кровные интересы коммерческого капитала, как капитала торгово-спекулятивного, финансово-ростовщического, бандитски-воровского, совпадают с анархическими интересами народной толпы, то по мере роста капитала порождаемому им третьему городскому сословию становится необходима некая силовая вооружённая власть, которая бы осуществляла некий порядок, то есть, поставила под надзор народную стихию. Иначе усложнение рыночных отношений, требующееся для дальнейшего роста коммерческого капитала, становится невозможным.