— Так ты хочешь услышать правду?
Она нерешительно кивнула.
— Я хочу, чтобы ты осталась, и я наконец получил то, что желаю, желал утром и продолжаю желать сейчас.
Рик замолчал. Руки его ослабили хватку, но не отпускали Ли.
— С самого утра я могу думать только об одной-единственной вещи — как давно я не занимался любовью с женщиной.
Ли в смущении потупилась, покраснев до корней волос. Пальцы Рика подняли ее подбородок, вынуждая смотреть ему в лицо. Темные глаза горели желанием. Рик продолжал:
— Я не уверен, что устою перед искушением отнести тебя в постель, пока спит Бобби. — И с обескураживающей прямотой добавил:
— А ты заслуживаешь гораздо большего, чем стремительную атаку обезумевшего от желания мужчины.
Онемевшая Ли не могла произнести ни слова.
— Теперь ты понимаешь? — голос Рика звучал резко и даже немного враждебно.
Ее тихое «да» немного умерило его пыл. Ли стало стыдно за свои неверные выводы.
— Ты все еще сердишься на меня?
Девушка не могла унять охватившую ее нервную дрожь.
— Я боюсь шевельнуться.
Рик удовлетворенно улыбнулся. Приблизив свое лицо к лицу Ли, он застыл, глядя ей в глаза.
Его рот жаждал слиться в поцелуе с ее губами.
Ли была плотно прижата к шкафчику. Бедра Рика очутились меж ее бедер, и острая вспышка желания прогнала прочь шок, вызванный его внезапным агрессивным поцелуем.
Все вокруг кружилось, и когда ей показалось, что она не в силах больше выносить сумасшедший ритм их поцелуя, Рик остановился. Поцелуй закончился, но объятия его рук стали еще крепче.
Тело Рика дрожало, сердце колотилось в груди, опережая стук ее собственного и сливаясь с ним. Он целовал ее шелковистые волосы. Ли чуть не лишилась чувств, когда губы Рика дотронулись до ее шеи. Наконец он отстранился, тяжело дыша.
— Отойдите от меня, леди, — хрипло произнес Рик. — По крайней мере, пока не наступил вечер.
А сейчас мне нужно заняться чем-нибудь спокойным. Пойду в кабинет, поработаю с документами и постараюсь забыть о твоем присутствии в доме.
Ли не могла оторвать от мужа глаз, хоть ее голова все еще кружилась. Никогда ей не приходилось видеть его таким суровым, таким мужественным и властным, и это чрезвычайно взволновало Ли. Женское начало заговорило в ней, заглушив голос рассудка. Теперь они были настроены на одну волну. Между ними не было больше неискренности, фальши и недоверия.
Осторожно опустив Ли на пол, Рик повернулся и, не оглядываясь, быстрым шагом вышел из кухни. Девушка бессильно оперлась о буфет: ей казалось, что дрожащие ноги вот-вот подогнутся и она упадет.
Гораздо позже, вновь обретя способность рассуждать, Ли задумалась об огромном различии между любовью, существовавшей в ее мечтаниях, и плотской страстью, о которой говорил Рик.
Но почему она осознала это лишь несколько часов спустя? Почему в момент, когда их губы слились в поцелуе, разница не имела значения?
Рик ничего не сказал о чувствах, только упомянул, что секс занимает все его мысли и что она не заслуживает столь стремительной атаки. Неужели он не испытывает никаких душевных эмоций? Еще один мучительный вопрос в нескончаемой череде загадок.
Рик понял, что после ухода Хойта наговорил жене лишнего. Ли держалась с ним подчеркнуто холодно. Увидев ее смущение, он ощутил себя самцом, потерявшим голову от желания.
Ли оказалась гораздо чувствительнее и уязвимее, чем Рэйчел. Раньше он сравнивал лишь внешнюю красоту двух женщин, и тут вторая жена, бесспорно, уступала первой. Но Ли заинтриговала его удивительным сочетанием душевной красоты с детской наивностью. Это выглядело трогательным и грустным одновременно.
Рик начинал испытывать к ней нежность, подобную той, которую он испытывал к Бобби.
Прежде с ним ничего похожего не случалось. И он не заметил, с какого момента внешность Ли перестала казаться ему непривлекательной.
Это произошло постепенно. Тем вечером в детской он обратил внимание на длинные иссиня-черные волосы девушки, вчера в спальне — на ее утонченную красоту. Привлекательность Ли не имела ничего общего с яркой, завлекающей с первого взгляда красотой Рэйчел. Это была красота, ускользающая от беглого взора, открывающаяся не сразу и с каждым днем завораживающая все больше; красота, расцветающая год от года, а не начинающая блекнуть, едва достигнув своего пика.
И к тому же эта женщина посвятила столько месяцев заботам о нем и его сыне, с бесконечной добротой и душевной щедростью даря им тепло своего сердца.
Ли заслуживала большего, чем она до сих пор получала. Терзаемый угрызениями совести, Рик решил нарушить молчание.
— Чем ты обычно занимаешься по вечерам, когда я играю с Бобби? — спросил он, разрезая бифштекс.
Ли недоуменно взглянула на супруга.
— Читаю книгу или смотрю фильм. Иногда гуляю по ранчо.
— Ты можешь гулять где угодно, — заметил Рик, нанизывая на вилку кусочек мяса. — Бери любую машину. Только скажи кому-нибудь, куда отправляешься. То же самое относится и к верховой езде.
Ли опустила глаза, принявшись изучать бобы в тарелке.
— Я очень давно не ездила верхом. Сейчас, наверное, упаду, если сяду на лошадь.
— Старые навыки быстро восстанавливаются.
Я возьму тебя с собой как-нибудь на заре. Утренняя прохлада заряжает бодростью на весь день.
