От мира сего - [18]
Лера еще раз сумела доказать свою тактичность и природный ум. Чуть ли не на первой минуте нашла контакт с мамой и с отцом.
Как только вошла, сказала сразу:
— Так вот вы какие…
Отец спросил:
— Мы вас чем-то удивили?
Она улыбнулась.
— Представьте, я воображала вас именно такими.
И уже спустя каких-нибудь десять минут рассказала им о себе все как есть, что любит, а что не выносит, где живет, как относится к своим родителям, с кем дружит, говорила без малейшей натяжки или фальшивинки, без настойчивого желания понравиться, обаять во что бы то ни стало, все естественно, легко, непринужденно.
Только Асе она не понравилась. Как Лера ни старалась, как ни заговаривала с нею, сколько ни улыбалась ей, Ася оставалась неподкупной, сухо отвечала, хмурилась, даже откровенно отворачивалась от нее.
Когда Виктор вернулся, проводив Леру домой, мама сказала:
— Нам она понравилась.
— Очень рад, — пробормотал Виктор, впрочем довольный тем, что Лера понравилась родителям. Молодец, Лерка, подумал, умеет войти в душу, завоевать кого пожелает.
— А мне не очень, — сказала Ася.
— Почему? — спросил Виктор.
— Не знаю. Не понравилась, и все, а почему — сама не могу сказать. Пока не могу, — подчеркнула Ася.
— Ладно, — сказал Виктор. — Разберешься когда-нибудь, надеюсь, а что скажет папа? — Вопросительно поглядел на отца.
— Мы ждем, — поддержала Виктора мама. — Надеюсь, она тебе тоже понравилась?
Мама была много эмоциональнее отца, склонна преувеличивать достоинства людей и стараться не замечать недостатков.
— Тося! — сказал отец. — Не увлекайся, знай меру.
— Так как же? — снова начала мама. — Тебе понравилась эта девочка?
Почему-то ей во что бы то ни стало хотелось знать, какое впечатление Лера произвела на отца.
Ася спросила сурово:
— Мама, ну чего ты пристаешь к папе? В конце концов, не все ли равно, понравилась ли эта самая Лера папе или нет?
— Не все равно, — ответила мама.
— По-моему, это отнюдь не простой случай, — сказал отец. — Во всяком случае, Лера, наверное, совсем не такая, какой хочет показаться.
Ася захлопала в ладоши.
— Здорово! Ай да папа, ты настоящий сердцевед! Я тоже так считаю!
Виктор рассердился не на шутку:
— Еще слишком мала, моя милая, чтобы судить вот так вот, сплеча, лучше помолчи, послушай, что говорят старшие… — Он обернулся к отцу: — Лера — предельно искренний человек.
— Вот видишь! — ликующе воскликнула мама, словно получила невесть какой подарок. — Слышишь, что говорит Витя?
— А что он еще может сказать? — вмешалась Ася. — Если влюбился и сразу же поглупел. Все влюбленные сразу, необратимо глупеют.
С высоты своих семнадцати лет Ася считала непререкаемым правилом — не влюбляться, не терять головы и, главное, ни с кем никогда не связывать судьбы.
— Замолчи! — прикрикнул на нее брат.
— В самом деле, Ася, помолчи, если можешь, — сказала мама…
Опять глянула на отца, ожидая, что-то он скажет.
— Возможно, Лера искренняя и даже симпатичная, — промолвил отец. — Но далеко не однозначна.
— Ты в этом уверен? — спросила мама.
Отец кивнул.
— Иначе не стал бы говорить.
Так и не сумели они уговорить друг друга. Каждый остался при своем мнении.
Когда Виктор провожал Леру, она ничего не сказала о его родителях и сестре. И он не спросил ее о них. Захочет — сама скажет.
И она сказала. Спустя несколько дней:
— А у тебя милые старички.
Он возмутился:
— Какие еще старички? Да ты что? Отцу в следующем месяце сорок пять, а маме и того меньше.
— Сорок пять, — повторила Лера. — Это что, цветущая юность? И мама твоя азалия в цвету?
Светлые глаза ее в светлых ресницах откровенно смеялись.
Ему вдруг стало обидно за своих. Особенно за маму. Она-то отнеслась к Лере радушно, открыто, так, как относится обычно ко всем людям, а Лера, выходит, насмехается над нею?
Вспомнились слова отца:
«Она совсем не такая, какой хочет казаться».
Выходит, отец прав, Лера играет какую-то, одной ей понятную, роль?
Он пристально посмотрел на нее, как бы пытаясь в так хорошо знакомом, ставшем уже родным лице углядеть какие-то новые, неведомые ему черты. И она с присущей ей особенностью проникаться чувствами другого, безошибочно понять, что о ней думают, вдруг прижалась к нему, бегло поцеловала в щеку.
Но он все еще не желал сдаваться. Он хотел проверить ее: в самом ли деле она искренна и откровенна?
— А сестра моя тебе нравится?
— Милая девочка, — не задумываясь ответила Лера. — Немного колючая, своенравная, но это пройдет с годами, в ее годы я тоже была такой.
Виктор засмеялся. Можно подумать, что она намного старше Аси, а ведь на самом деле их разделяет года два с половиной, не больше.
— Твои родители и даже Ася — все трое легли мне на душу, — сказала Лера. — Поверь, в полном смысле слова. Они очаровательны, каждый по-своему.
Глаза ее глядели на него прямым, открытым взглядом. Она знала, он хочет ей верить и потому охотно поверит каждому слову. И он поверил, успокоился, повеселел.
Под Новый год сыграли свадьбу. Свадьбу решили устроить в Черкизове, у родителей Леры, там было много просторней. Лера выглядела очень мило в нежно-розовом крепдешиновом платье, на плечах палевый газовый шарф.
Лерины родители радовались, зять был им по душе. Толстый, благодушный Лерин папа смеялся — золотые коронки так и сияли в его широком губастом рту.
Повести и рассказы Л. Уваровой посвящены жизни и труду советских людей, их взаимоотношениям, сложным психологическим конфликтам.
Рассказы о наших современниках. Авторское внимание привлекают детские и юношеские судьбы и характеры, морально-этические проблемы.
В НОМЕРЕ:ПРОЗАЛюдмила УВАРОВА. Переменная облачность. Повесть.Геннадий МИХАСЕНКО. Милый Эп. Повесть. Окончание.ПОЭЗИЯПабло НЕРУДА. Возвращаясь. Посол. Все. Подождем. Здесь. Приехали несколько аргентинцев. Перевод с испанского Льва Осповата.Сергей БАРУЗДИН. Моим друзьям. «…А мы живем…». «Есть у нас в Переделкине деревце…». «В Порт-Саиде все спокойно…». «Бегите суеты, бегите суеты!..». «Как порою жизнь обернется!..»Абдулла АРИПОВ. Аист. Ответ. Перевод с узбекского А. ГлейзерДмитрий СУХАРЕВ. «Каждому положен свой Державин…». Шутливая песенка. Ночные чтения.
В новую книгу Людмилы Уваровой вошли повести «Звездный час», «Притча о правде», «Сегодня, завтра и вчера», «Мисс Уланский переулок», «Поздняя встреча». Произведения Л. Уваровой населены людьми нелегкой судьбы, прошедшими сложный жизненный путь. Они показаны такими, каковы в жизни, со своими слабостями и достоинствами, каждый со своим характером.
Новая книга Л. Уваровой затрагивает проблемы, знакомые читателю по ее предыдущим книгам, — любовь, дружба, отношения старших и младших, память о прошлом, причастность каждого к интересам всего общества. Герои рассказов этого сборника — ветераны войны, фронтовики и московские школьники, скромные труженики искусства и видные ученые — раскрываются с самых разных своих сторон.
Их было пятеро, пять различных характеров, пять друзей, чья дружба, начавшись в школе, продолжала потом жить долгие годы. И вот они выросли, бывшие романтики, мечтатели, выдумщики. И настоящая, большая жизнь раскрылась перед ними, и по-разному сложились их судьбы. В этой небольшой повести автор стремится передать характер поколения, тех самых юношей и девушек, которые в годы Великой Отечественной войны прямо со школьной скамьи влились в ряды Советской Армии и защищали свою Родину от фашистских захватчиков.
Игорь Дуэль — известный писатель и бывалый моряк. Прошел три океана, работал матросом, первым помощником капитана. И за те же годы — выпустил шестнадцать книг, работал в «Новом мире»… Конечно, вспоминается замечательный прозаик-мореход Виктор Конецкий с его корабельными байками. Но у Игоря Дуэля свой опыт и свой фарватер в литературе. Герой романа «Тельняшка математика» — талантливый ученый Юрий Булавин — стремится «жить не по лжи». Но реальность постоянно старается заставить его изменить этому принципу. Во время работы Юрия в научном институте его идею присваивает высокопоставленный делец от науки.
Ну вот, одна в большом городе… За что боролись? Страшно, одиноко, но почему-то и весело одновременно. Только в таком состоянии может прийти бредовая мысль об открытии ресторана. Нет ни денег, ни опыта, ни связей, зато много веселых друзей, перекочевавших из прошлой жизни. Так неоднозначно и идем к неожиданно придуманной цели. Да, и еще срочно нужен кто-то рядом — для симметрии, гармонии и простых человеческих радостей. Да не абы кто, а тот самый — единственный и навсегда! Круто бы еще стать известным журналистом, например.
Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света. Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса — который безусловен в прозе Юрия Мамлеева — ее исход таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь. Главная цель писателя — сохранить или разбудить духовное начало в человеке, осознав существование великой метафизической тайны Бытия. В 3-й том Собрания сочинений включены романы «Крылья ужаса», «Мир и хохот», а также циклы рассказов.
…22 декабря проспект Руставели перекрыла бронетехника. Заправочный пункт устроили у Оперного театра, что подчёркивало драматизм ситуации и напоминало о том, что Грузия поющая страна. Бронемашины выглядели бутафорией к какой-нибудь современной постановке Верди. Казалось, люк переднего танка вот-вот откинется, оттуда вылезет Дон Карлос и запоёт. Танки пыхтели, разбивали асфальт, медленно продвигаясь, брали в кольцо Дом правительства. Над кафе «Воды Лагидзе» билось полотнище с красным крестом…
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.