От края до края. Шаг первый. - [40]

В троном зале картина разрушения была еще ужаснее: стены сплошь оплавлены, от окон остались лишь проемы, зияющие пустотой, и около сотни мертвых представителей обеих эльфийских рас устилали пол. Бой здесь уже закончился, не оставив ни никого, кто мог бы назвать себя победителем. Никого, кроме одного… Он сидел на нижней ступени, у тронной возвышенности, обхватив голову руками. Словно почувствовав мое присутствие, он поднял голову: черноволосый, с белой кожей, он, как и все эльфы, был невероятно красив. Но, тем не менее, он разительно отличался от всех эльфов, которых довелось мне видеть ранее: может дело в глазах цвета плавленого золота, или в непривычной силе, окружавшей его, не знаю, но с уверенностью могу сказать — он другой. Именно его отчаяние гнало меня сюда, именно его боль рвала на части мою душу. Он смотрел в мою сторону, он видел меня…

— Видишь, как все обернулось… Я ничего не мог поделать, да простят меня Боги за это…

Во мне что-то сломалось: упав на колени, я обхватила себя руками, и, раскачиваясь взад-вперед, закричала. Я кричала, выгоняя из своей души чужую боль, я кричала, разрывая пелену отчаяния, окутавшую меня словно кокон… И тут снаружи что-то произошло, в один миг все прекратилось: затихли звуки, воздух перестал дрожать, превратившись в густой мед.

— Все… — как-то странно выдохнул незнакомец.

Боясь худшего, я на негнущихся ногах поплелась к дыре, бывшей некогда окном. Я с трудом заставила себя выглянуть наружу: площадь перед дворцом была сплошь усеяна телами мертвых эльфов — живых не осталось, а лес превратился в жалкое подобие самого себя, на многие километры, простираясь черными уродливыми статуями.

— Прекрати это! — в отчаянии кричала я незнакомцу, боясь, что вот-вот мозг мой не выдержит, и я напрочь лишусь ума.

— Слишком поздно… — ответил он, выходя из тронного зала.

Я верила ему, но не могла принять правды. Прислушавшись к себе, я пыталась услышать зов Леса, но было тихо, слишком тихо. Тишина звенела в ушах, лишая остатков самообладания, стирая грань между реальностью и видением. Истерика не заставила себя долго ждать: из глаз полилась новая порция слез, возобновились стенания, и снова я была на коленях, только теперь я оплакивала не павших в бою эльфов, я оплакивала погибший Лес. С неба начали падать первые хлопья пепла…

* * *

Меня больно ударили по щеке, разбивая на миллионы ярких кусочков наваждение, охватившее меня. Меня трясло как в лихорадке, в мыслях то и дело всплывали ужасающие образы прошлого, и не было сил вытолкнуть их из себя. Словно утопающий, я цеплялась за плечи Темного, расширенными от ужаса глазами глядя куда-то сквозь него:

— Они все мертвы… мертвы… Он не хотел… он ничем не мог помочь… Все мертвы… мертвы…

— Тише, тише, девочка. Сейчас все пройдет, потерпи немного, — уговаривал меня Повелитель.

Но от слов его легче не становилось, напротив мне казалось, что он не слышит меня, не понимает, не хочет понимать. Я пыталась вырваться, куда-то убежать, но он крепко держал меня, все так же нашептывая:

— Все пройдет, потерпи…

Постепенно боль начала отпускать, оставляя после себя лишь пустоту. Лишь спустя какое-то время до меня я снова начали доноситься звуки, но как-то отдаленно, будто сквозь пелену. Ужас произошедшего много сотен лет назад катаклизма давил на меня, вышибая из легких воздух. Казалось, сознание мое не справится, да и безразлично мне это было, словно та частичка меня, которая еще могла переживать, сочувствовать спряталась где-то в самом потаенном уголке моей души, отказываясь снова возвращаться. Может, это и к лучшему ничего не чувствовать? Наверное, нет, но тогда мне казалось именно так. Да, я не хочу ничего чувствовать, так мне не больно…

* * *

— Я иду одна? — вопрос риторический, ответ подразумевается.

— Так надо, — отчеканил Темный, глядя на громаду дворца, возвышающуюся вдали. — Никто кроме тебя не пройдет.

— Значит, настал мой звездный час, — истерически хохотнув, подытожила я.

— Можно и так сказать, — в тон мне ответил Ламирр, возникший рядом.

Оцепенение после «знакомства» с Лесом длилось значительно дольше, чем предполагал Повелитель. Несколько дней я отказывалась принимать пищу, разговорить с кем бы то ни было, просто закрывшись в каком-то маленьком мирке. Ни печальные слова Лиссы, ни угрозы Ламирра не могли вернуть меня к реальности. Неожиданно на помощь пришел Редгарр.

— Зачем ты здесь? — встряхнув меня за плечи, тихо спросил он. Я не ответила, он повторил, когда и в пятый раз он так и не дождался ответа, он просто толкнул меня на землю, выплюнув при этом: — Ты бесполезна, нечего и говорить — смертная.

Не знаю что именно меня возмутило, то ли бескомпромиссность его заявления, то ли обида из-за осознания его справедливости, но я вернулась. Возобновились тренировки, я снова стала частью команды, но порою, когда я все никак не могла уснуть, меня посещали те душераздирающие образы, которые показал мне Лес. Я душила в себе крик, успокаивая себя тем, что могу что-то если не исправить, то изменить.

— Мы будем ждать тебя на той стороне, — ободряюще улыбнулась мне Лисса.

Редгарр не сказал ничего, но его взгляд красноречиво говорил о том неодобрении, что он испытывал. Я так и не разобралась в тех чувствах, которые вызывало во мне его постоянное присутствие. Да и не в чем в сущности было разбираться, темный стал чем-то вроде моей тени, ее продолжением. Это не раздражало, но и не заботило особо, словно так и должно было быть изначально.