От кобры до медведя гризли - [53]

Поэтому я в нашем Франкфуртском зоопарке категорически запретил какое бы то ни было кормление животных посетителями. Без всяких исключений. Не найдешь у нас на дорожках и ни единого камешка — все заасфальтировано. Помню, с какими упреками и обвинениями набросились на меня тогда многие газеты! Однако надо иметь смелость поступать иногда в жизни так, как подсказывают совесть и разум. Даже рискуя вызвать недовольство и гнев окружающих.

Глава 15. От варварства колонизаторов к охране природы

Людям, которым посчастливилось любоваться в Восточной Африке свободно живущими слонами, жирафами и львами или необъятными стадами зебр и гну, бредущих по степи Серенгети, всегда хочется узнать: а где еще на земном шаре можно увидеть нечто подобное? Такой вопрос задал себе и я. И именно затем, чтобы это узнать, я ездил в Австралию, на Новую Гвинею, в Советский Союз, в Канаду, в Индию и в разные другие места на Земле, где можно надеяться в наш технический век еще разыскать нетронутую, первозданную природу. И за тем же самым я недавно второй раз в своей жизни полетел в Южную Америку — на сей раз в Перу Это двадцать часов лету от Франкфурта-на-Майне.

В столице страны Лиме с ее четырехмиллионным населением в августе уже прохладно: среднемесячная температура составляет 15 градусов. Под зоопарк щедро отведена большая площадь, но она еще только начинает застраиваться. Вокруг же пустыня и голые, лишенные растительности горы. Тюленей на этой части побережья теперь уже не увидишь, говорят, что небольшое стадо их можно встретить лишь на отдельных, омываемых пенными бурунами скалах далеко в море. Держатся эти последние представители прежде многочисленного вида весьма скрытно и осторожно. Число птиц, производителей гуано, населяющих 48 перуанских островов, упало, по подсчетам, в 1965 году с 21 миллиона голов до 3 миллионов. Объясняется это скорее всего чрезмерным выловом особого вида сардины — анчоуса, служащего основным кормом для этих водоплавающих птиц. Несмотря на то что «острова гуано» опоясаны запретными зонами, рыбаки тем не менее продолжают непрерывно вылавливать огромное количество анчоусов, идущих в основном на переработку в рыбную муку. Они настолько подорвали этим кормовую базу птиц, что те просто вымерли с голоду. Перуанские крестьяне прежде удобряли свои поля исключительно одним гуано, который вывозипи с островов, где эти птицы создавали свои гнездовые колонии. Теперь, для того чтобы заменить необходимые ежегодно 55 тысяч тонн естественных азотно-фосфорных удобрений химическими удобрениями, необходимо затратить 400 миллионов марок в год!

Подобное же происходит с викуньями. Обитают они только близ снежной границы Анд, как правило, на высоте четырех тысяч метров над уровнем моря, потому что нуждаются в более сочной и питательной траве, чем обычные ламы. Те ведь довольствуются желтой колючей травой ичу, произрастающей в пустыне. А поскольку за шерсть викуньи выплачивают баснословные деньги, этих животных уже повсюду выбили. Истребили, невзирая на закон об охране.

Местные жители устанавливают свои дома на сваях непосредственно у самого берега реки либо живут прямо в лодках. Дело в том, что во время половодья уровень Амазонки может подняться на 15 метров. В горах же строят самые обыкновенные дома без свай

Практически сохранились они в одном единственном месте — на юге страны, в резервате, расположенном вдоль дороги, ведущей из Наски в Пукьо. Там иногда еще можно увидеть стадо викуний, превышающее даже тысячу голов.

Перу не присоединилось к Международной конвенции об ограничении вылова китов. Близ перуанского побережья промышляют даже гигантских серых китов, которых во всех морях земного шара осталось не более нескольких сот голов. Территориальные воды Перу простираются в море на 200 миль. Поэтому чужие китобойные суда не могут приблизиться к основным скоплениям китов, которые держатся здесь обычно близ побережий. Зато перуанцы на своих утлых лодчонках бесстрашно выходят в море и охотятся возле своих берегов на кашалотов, которые сосредоточиваются здесь, привлеченные скоплениями каракатиц — основного корма этих китов. Загарпуненных животных весом до 30 тонн затем буксируют в порты.

По сведениям, публикуемым перуанскими властями, таким способом ежегодно добывается свыше 2 тысяч китов.

Я сажусь в самолет и лечу сначала над предгорьями Анд, склоны которых, обращенные к Тихому океану, совершенно пустынны и лишены какой бы то ни было растительности. Затем мы поднимаемся все выше, пересекаем гигантские горные массивы а позже долго летим над бескрайними девственными лесами. Эти джунгли тут и там пронизаны извилистыми ниточками рек. И наконец мы добираемся до верховьев Амазонки, где находится город Икитос. Длится такое путешествие всего три с половиной часа. А раньше, до изобретения самолета, на него уходило добрых сорок дней. При этом приходилось пешком карабкаться вверх и вниз через Анды, а потом неделями в утлых кану, на веслах, спускаться вниз по рекам. Разумеется, проделывать такие путешествия могли лишь мужественные, сильные и решительные люди, к тому же в основном бедные. А богатые в прошлые времена из столицы страны Лимы до города Икитоса добирались весьма сложным кружным путем: сначала на пароходе через Панамский канал, затем в Нью-Йорк, Англию и назад, со стороны Атлантики входили в Амазонку и плыли вверх по течению до Икитоса. По времени это было не дольше чем путешествие через Анды, но зато, разумеется, значительно удобнее и безопаснее. И именно оттого, что путь от цивилизованного города Лимы до затерянного в глуши Икитоса был так долог и труден, здесь могли происходить такие чудовищные вещи, о которых дальше пойдет речь.