От гетеры до игуменьи. Женщина в Ранней Византии - [17]

В соответствии с учением апостола Павла, архиепископ Константинопольский говорит о том, что Бог установил брак для продления человеческого рода. Юноши и девушки должны вступать в брак для того, чтобы «помогать друг другу держать под контролем свои собственные тела». Брак, таким образом, должен оберегать супругов от искушений. Ради этого и родителям следует как можно раньше женить и выдавать замуж своих детей. Браки должны заключаться в кругу семьи в присутствии специально приглашенного для этой цели священника.

В Ранней Византии «не девица приходит к жениху, а он спешит за ней, хотя бы он был сын царя, и хотя бы он хотел взять за себя из бедного и низшего сословия, хотя бы рабу» (Иоанн Златоуст. Беседы на Евангелие от св. ап. Иоанна Богослова, XVIII, 2). Как видим, независимо от социального статуса, женщина не имела права на инициативу и играла пассивную роль.

По церковным канонам, венчание есть таинство, которое допускает лишь единобрачие и запрещает брак между близкими родственниками. Между тем, исключения из этих строгих правил в Ранней Византии существовали. Так, император Ираклий в первой половине VII века был женат на своей племяннице Мартине и «очень боялся, чтобы не обличили его архиереи в этом недостойном деле» (Антиох Стратиг, 64).

Связь брака и смерти (как философский топос) была установлена еще в Античности. Свадьба — это могила для прежней жизни и страстей. «Брак и смерть для людей одинаково предельные события… кроме того, и обстановка вокруг новобрачного и вокруг покойника одинаковая: шествие друзей и подруг, цветы…» (Артемидор. Онейрокритика, II, 49; II, 65). Брак, как и смерть, — «путь печальный, но неизбежный».

Целомудренный брак возвращает жениха и невесту к утраченной чистоте. Этого, конечно, нельзя сказать о чувственном браке, основанном на похоти. Христианская семья возникает прежде всего для деторождения, чем и оправдывает свою грешную половую жизнь. Любовь же к собственно сексуальному акту — есть разврат.

Учение о христианском браке восходит к апостолу Павлу (1 Кор.). Различные моральные аспекты христианского брака рассматриваются в огромном количестве сочинений святоотеческой литературы.

В сочинении «О девстве, или О подвижничестве», приписывавшемся св. Афанасию Александрийскому, говорится о важной роли брака, но идеалом все же считается девство. Египетский авва Арсений учил: «Когда дева живет в доме отца своего, то многие хотят посвататься к ней. Но когда она выходит замуж, она не всем уже нравится: некоторые ее вообще не замечают, другие хвалят, но она имеет не такую честь, как прежде, когда была скрыта от глаз людских» (Великий патерик, II, 16).

В одной из проповедей на Евангелие от Матфея Иоанн Златоуст замечает, что на земле нет большего счастья, чем быть мужем и отцом, и нет большего утешения при смерти, чем остающиеся дети. Он говорит, что полноценными христианами могут быть не одни только монахи и что жить истинно христианской жизнью возможно и в браке. Тем не менее и в его системе ценностей воздержание предпочтительнее брака.

Христианский брак как институт в целом сложился в древнеримском обществе до Миланского эдикта, ставшего важным шагом на пути превращения христианства в официальную религию империи. Впоследствии его принципы изменялись мало.

Возрастом вступления в брак для девушки Дигесты называют 12 лет, Эклога (VIII век) — 13 лет, для юноши — 15 лет. Обручение было возможно с 7 лет.

Иоанн Златоуст тщетно пытался бороться с практиковавшимися на свадьбах обычаями откровенно языческого характера. По античной традиции невесту с непокрытой головой вели через весь город к дому ее будущего мужа. Исполняемые при этом сопровождающими песни и танцы имели недвусмысленно эротический подтекст и самый непристойный характер. В процессии шли специально приглашенные проститутки. Против подобного нечестия Иоанн Златоуст разражается в одной из своих константинопольских проповедей: «Разве брак — это театр? Брак — это таинство, образ отношений Христа и Его церкви!.. Зачем вообще нужны танцы? Танцуют язычники на своих мистериях, у нас же все должно проходить в благопристойной тишине».

Тем не менее античные традиции были еще очень живучими. Современники Златоуста, в том числе христиане, просто не могли представить свадьбу без освященных веками плясок и песен. Свадьба без такого рода веселья не считалась состоявшейся.

Точно так же прежние обычаи сопровождали рождение ребенка и уход из жизни. Чтобы выбрать имя, зажигали несколько факелов, на которых писали предполагаемые имена; имя с факела, который догорал последним, давали ребенку. Часто новорожденного называли по имени кого-то из покойных родственников. Вопреки этим обычаям Иоанн Златоуст настаивает, чтобы дети получали имена в честь праведников, мучеников, святых епископов или апостолов подобно тому, как сам он был назван в честь апостола Иоанна.

Развиваемая Иоанном концепция брака была нацелена на укрепление христианской семьи в противовес влияниям свободных нравов большого города. Его целью было создание новой формы внутригородской социальной ячейки, базой для которой должна была стать христианская семья. Концепция христианской семьи как подобия монастыря — центральная для его пасторской мысли.